Теневая Черта. Звездные ловцы. Звездный Рубеж

— Для того, кто верует, возможно все.

Полковник быстро перелистал пачку страниц. Позади него собрались другие офицеры. Он передавал им бумаги.

— Пошли, Док. Они сами разберутся.

От Нивена не ускользнула настороженность в глазах космопехотинцев.

— Что это все значит?

— Они тоже думают, будто мы Пяо и Звездопыльщик. Будто мы договорились с Лунным командованием, что без труда разделаемся с сангари и захватим контроль над их сетью.

— К чему вся эта дымовая завеса?

— Нужно поддерживать легенду о Звездопыльщике, по крайней мере пока Юпп не нанесет удар. Иначе они могут эвакуировать свое производство. Кстати, хотел сказать — ты отлично поработал, раскапывая всю эту информацию. Старик тебя наверняка полюбит.

Нивен предпочел не отвечать.

— Для меня это как-то уж слишком запутанно. Сангари должны сообразить, что это была космопехота? А потом решить, что мы ничего не стали говорить об их производственных мощностях, потому что остались бы без поставок сами?

— Погоди, Старик еще зашвырнет тебя в какую-нибудь по-настоящему замысловатую авантюру.

— Господин Пяо? — спросил сержант-космопехотинец.

— Да?

— Не будете ли вы так любезны последовать за мной, сэр? Ваш транспорт.

Их окружили космопехотинцы. Предосторожность против наемных убийц, предположил Нивен. Награды за их головы никуда не девались.

Из города доносились звуки бесконечных стычек. Считая, что налетчики — люди Звездопыльщика, приспешники сангари были готовы сражаться насмерть. Жестокость Звездопыльщика по отношению к коллаборационистам вошла в легенды.

Космопехотинцы препроводили Нивена и Мыша к бронетранспортеру, в котором никого больше не было. Машина с грохотом покатила в сторону космопорта.

— Мыш, у меня такое ощущение, будто адмирал добавил несколько новых сюжетных поворотов чисто ради пущего интереса. Что будет, когда Звездопыльщик узнает, что мы всуе используем его имя?

Мыш пребывал в превосходном настроении. День сложился удачно — ему удалось вырезать свои инициалы в душе сангари. Он разрушил их бандитский притон.

— Скажу по секрету одну вещь, Док. Если обещаешь, что Старик никогда не узнает, что я тебе про это говорил.

Он выжидающе посмотрел на Нивена.

— Ладно. Даю слово. Что там у тебя?

— Ты и есть Звездопыльщик.

— Что?

— Звездопыльщик, Пяо — это все придумал Старик. Звездопыльщиком станет любой, на кого он укажет и скажет: «Ты!»

— Вот же хрень. Спасибо, что сказал, Мыш. А то ты меня уже до смерти напугал, что этот сукин сын вылезет из логова и перережет мне глотку. После отчета об операции мне полагается годичный отпуск. И черт побери, как только закончатся все допросы, я собираюсь…

— На это не рассчитывай, Док. По крайней мере, пока работаешь на Старика.

Октябрь три тысячи сорок седьмого года. Капитан Юпп фон Драхау, командующий Четвертой специальной оперативной группой, при участии тяжелой осадной эскадрильи проводит внезапную акцию по подавлению производственных мощностей сангари, спрятанных во внутреннем поясе астероидов вокруг Дельты Шеола, белого карлика в малом скоплении под названием Адские Звезды. Операция завершается быстрым, жестоким и полным уничтожением вражеской инфраструктуры. Одновременно Конфедерация и местные полицейские силы начинают перекрывать сеть распространения наркотиков, ранее базировавшуюся на Сломанных Крыльях.

Адмирал Бекхарт одержал полную победу в очередном раунде против самого старого и самого известного своего врага.

9. Год 3048 Операция «Дракон»: «Данион»

Бен-Раби протискивался в свою каюту, все так же яростно глядя на женщину-сангари.

— Мне следовало прикончить ее на Сломанных Крыльях! — прорычал Мыш. — Это все ты…

Он так и не простил Мойше проявленной слабости, из-за которой Марья осталась жива.

— Терпеть не могу, когда приходится убивать на всякий случай, Мыш.

— Гм? Тогда оглянись и еще раз подумай. Сколько бед она уже могла натворить?

— Ладно. Значит, в том есть некий извращенный смысл. Если считаешь, что тебя преследует призрак Сломанных Крыльев.

— Преследует. И будет преследовать. Возможно, я все-таки решу этот вопрос раз и навсегда…

— Только не здесь, — покачал головой бен-Раби. — И не сейчас. Не после того, что нам только что пришлось пережить.

— Я и не имел в виду сию минуту. Не совсем же я дурак, Мойше. Все будет выглядеть как несчастный случай.

— Оставь, Мыш.

Мышу не была свойственна жалость. «Мне тоже стоило бы стать твердым как кремень, — подумал бен-Раби. — Но я не умею ненавидеть, как он».

Бен-Раби считал встречавшихся на пути людей и события чересчур преходящими, чтобы всерьез питать к ним отвращение.

— Пусть лучше пошевеливается, когда мы снова окажемся на твердой земле, — проворчал Мыш. — Второй раз ей не уйти… Надеюсь, мы найдем Родину сангари, пока я не отдал концы.

Бен-Раби ощутил укол ревности. Мыш знал, в чем суть его Грааля, и неизменно следовал по пути, ведшему к заветной чаше, пусть даже та наполнена кровью.

— Я тоже надеюсь — ради тебя, — горько рассмеялся Мойше. Порой подобный смех заменял ему слезы. — До встречи.

Он вошел в каюту.