Тени Старого Арбата

Замечание задело Кречетова за живое. Было очевидно, что вопреки недавним уверениям, Самаров не верил в то, что он сможет изобличить убийцу. «Или убийц…» – мысленно уточнил Кречетов.

Поднявшись в свою комнату, он проверил в телефоне входящие сообщения и, достав бумажный клочок, взятый у Михаила, набрал воркутинский номер.

Трубку сняли после шестого гудка. Мужской запыхавшийся голос ответил:

– Алло?..

Прочитав написанное имя, Кречетов спросил:

– Это Антон?

– Он самый. А вы кто такой?

– Дальний родственник вашей супруги.

– По какой линии?

– По отцовской.

– Пригласить ее к телефону?

Немного помолчав, Кречетов растерянно уточнил:

– Что?..

– Позвать, говорю, Олю? Она сейчас на кухне, готовит ужин.

– Вы в этом уверены?

– А с чего бы мне сомневаться? Я слышу, как у нее работает мясорубка.

– Значит, она никуда не уезжала?

– Кто ее отпустит посреди учебного года? На всю школу – один учитель литературы.

Кречетов замолчал, потом, спохватившись, обронил:

– Школа у вас, видно, маленькая…

– Так мне позвать Ольгу или перезвоните?

– Перезвоню, – ответил Кречетов и, дав отбой, с облегчением выдохнул.

Он вышел в коридор и, дойдя до тупика, развернулся. Нащупав в кармане ключ, постучался в Ольгину комнату. Она открыла дверь, и Кречетов сочинил, что ошибся дверью, ему нужен Константин. Кажется, Ольга поверила, но Кречетов остался недоволен собой. Если эта женщина самозванка и в доме Самаровых у нее есть свои, криминальные интересы, он рисковал спугнуть ее. В сложившейся ситуации это недопустимо и впредь ему следует быть осмотрительнее.

Вернувшись в свою комнату, Кречетов обнаружил там Ирину Владимировну.

– У вас было открыто, – оправдываясь, проговорила она.

Формально она явилась с тонометром измерить ему давление, но как оказалось на самом деле – чтобы поговорить.

Кречетов засучил рукав и подставил руку. Ирина Владимировна закрепила манжету и включила компрессор.

– Я говорила с Юлей. С ней происходит что-то необъяснимое.

– Это заметно.

– Нельзя ли повежливее? И вообще, пока измеряю давление, лучше помолчите. – Через минуту она сообщила: – Сто сорок на девяносто. Для вашего возраста это почти нормально.

– Мне пятьдесят.

– Может, немного высоковато. Могу дать таблетку, – предложила Ирина Владимировна.

Кречетов поспешно отказался и застегнул манжету.

– Нет уж, спасибо. Так что там с вашей дочерью?

– Не исключаю, что она подаст на развод, – трагическим тоном проговорила Ирина Владимировна.

– Характерами не сошлись? – сыронизировал Кречетов. – Или же разлюбила?

– Ни то ни другое. Она по-прежнему любит Михаила.

– Да ну?..

– Дайте договорить! – Ирина Владимировна нервно скрутила трубки тонометра. – Она будто сошла с ума! То любит, то ненавидит. И то и другое – на грани шизофрении. В мою дочь как будто вселился бес. Оболочка осталась Юлина, а внутри сидит другой человек.

– Это вы уже говорили.

– Во многом виноват сам Михаил. Он уделяет ей слишком мало внимания.

– Еще недавно вы говорили, что он ее любит.

– И это меня пугает больше всего.

– Заняться ей нечем. Научили бы вы ее вышивать.

– Да я и сама не умею.

– Хотите начистоту? – Кречетов твердо посмотрел ей в глаза: – Я уверен, что ваша дочь и племянник Эммы Леонидовны – любовники.

– Это неправда! – воскликнула Ирина Владимировна и спрятала лицо в ладони. Но уже через мгновенье спросила: – Что же нам делать?

– Нам? – удивился Кречетов. – Кого вы имеете в виду кроме себя и дочери?

– Вас! – с уверенностью в голосе проговорила она.

– На каком основании?

– Мне казалось, что вы мой друг и на моей стороне.

– Не хочу вас обижать, но перед Михаилом у меня есть определенные обязательства, – сказал Кречетов. – Кроме того – он мой друг, и я обязан сказать ему правду.

– Тогда мы погибли… – упавшим голосом произнесла Ирина Владимировна.

– Если Юлия не замешана в чем-то посерьезнее измены, обещаю молчать. Хотя еще час назад я думал иначе, – признался Кречетов.

– Отныне я ваша должница. – Ирина Владимировна посмотрела на него таким теплым взглядом, что он вдруг смутился.

– Тогда помогите мне.

– В чем?

– Нужно присмотреть за этой женщиной из Воркуты.

– Ее зовут Ольга.

И тут он сказал Ирине Владимировне правду:

– Она не та, за кого себя выдает.

Глава 26. Неупокоенные души любовников

Кречетов не пошел на ужин. Он стоял у окна и смотрел в темный двор. В темноте и одиночестве думалось лучше. Всего пару минут назад он позвонил криминалисту Нине Ивановне, и та дала понять, что у нее и без него много дел, однако пообещала ускориться с анализом содержимого термоса.

Звонок бухгалтерше автосалона также оставил неприятный осадок. Татьяна Васильевна сообщила, что не видела Сергея, и попросила больше не звонить и не беспокоить ее.

«Замкнутый круг», – подумал Кречетов, не собираясь с этим мириться.

Когда битый лед перекрывает течение реки, его взрывают. Теперь ему нужен не только взрыв, но и точка опоры, некая константа, которая не подлежала пересмотру и не подвергалась сомнениям.

Константа звучала так: тот, кто принес Полине Аркадьевне молоко, тот ее и убил. Совсем как в «Пигмалионе» Бернарда Шоу – кто шляпку сбондил, тот и старушку пришил.