Теория двух бутербродов, или Рейс Берлин-Коржаполь

– Не всегда. Ближе к полуночи некоторые плачут от переизбытка алкоголя в крови! – хмыкнула Инна.

– Ты будешь нырять на Крещение?

– Ни за что! А ты?

– И я. А вот Марка, судя по всему, просто так не отпустят!

– Погоди, может, он еще не доживет до крещения. Еще Старый Новый Год предстоит пережить! – продолжала Инна. – А после всего этого пойдут девки с косами дорогу косить и на коров с ленточками пялиться!

Я в ответ улыбнулась, понимая, что если снова покажусь глупой в очередном вопросе, то Инне станет попросту не интересно общаться со мной.

– Это что, медведь? – я испуганно покосилась на троицу мужчин, мимо которой мы проехали. – Они идут с медведем?

– Нет, – усмехнулась Инна, – это Палыч переодетый! Сегодня ты и не такое увидишь!

– А что будет после Крещения?

– Обычно период свадеб, но пока что тут жениться некому. Дальше Масленица, пост…

– Понятно. Все, как и у нас, в общем!

– Сегодня вечером все пойдут на дискотеку! – продолжала Инна. – Это я так называю. Придут все, кому нечем дома заняться, и будут плясать под гармонь и напевать пресловутые частушки… Николай ведь в прошлом учитель музыки! Он и заводит сельскую толпу!

– Как здорово! А какие частушки? Хочется послушать хотя бы одну.

– Тебе на русском или на карельском?

– На русском. Я тот еще дуб в иностранных языках!

– Ну, – Инна ослабила поводья и некоторое время молчала, – Знаешь, про сижу «я колодца, рядышком ведро с водой»?

– Нет. Впервые слышу.

– «У милого на коленях, а на уме другой»! – продолжила она быстрым темпом.

– Очень любопытно. А русские песни поете?

– Конечно! Особенно любима про цветущую калину! Это выше моего понимания! Лично я бы давно сменила репертуар и музыкальный инструмент! Вот что мешает Николаю петь бардовские песни под гитару? Ты скажешь, ничего? А я тебе отвечу: его упертость!

– Не все готовы бросить традиции!

– Какие?! – возмутила Инна. – Тут уже не осталось карелов! Русские одни кругом!

– Ты не права! Все равно нужно помнить о своих традициях, даже если ты останешься один карелянин среди остальных русских.

– Один в поле не воин!

– Еще как воин! – воспрянула я, – Нужно бороться всегда, даже когда опускаются руки! Я это знаю. У меня не было родителей. – призналась Инне. – И всего я добивалась сама. Если бы не мое рвение жить, вряд ли бы сейчас была здесь.

– О да! – заливисто подхватила Инна. – Здесь только и остается, что думать о вечном! Я рада, что ты приехала, не бери в голову! Скажи, а ты хотела б уехать, если бы появилась такая возможность? Например, в Петербург?

– Нет, наверное, нет. – думала я совсем не долго. Мне действительно хочется остаться. – Мне нравится здесь, а в Москве никто не ждет, я там всегда была чужая. Но, если бы условия тут могли быть чуточку лучше…

– У меня есть все, почему ты противишься?

– Потому что не брошу Маркуса! Это мой долг, я заварила эту кашу, мне ее и расхлебывать! Мы не слишком далеко отъехали? – оглянувшись назад, я не заметила деревни. – Не наткнемся на медведей?

– Они в спячке сейчас. Тебе в тот раз повезло, от медведя просто так не сбежать, да еще если разбудить его посреди приятных медвежьих сновидений. Еще у нас очень популярны былички! Это невероятные истории, которые, якобы, приключались с кем-то из местных ранее, но лично я не верю в это. Поговаривают, – Инна снова наклонилась ко мне, – в этих лесах живет нечистая сила, которая так и норовит, да забрать кого-нибудь к себе!

– Да что ты? – испуганно покосившись на окрестности, восклицала я.

– Сегодня ты и так услышишь много чего, но я расскажу тебе, к чему примерно предстоит подготовиться. Вот, к примеру, излюбленная Николая, – Инна сделала глубокий вдох, – ты наверняка имеешь представление, кто такие лешие, русалки, черти, домовые, водяные? А слышала ли ты про Вытегорскую ведьму

– Нет. – мои скулы дернулись. Вместе с глазом. Я испуганно отвернулась от леса и теперь глядела на Инну. – А что с ней было не так?

– Жила тут неподалеку одна старуха, ведьмой слыла. За гадкие дела никто не хотел с ней связываться. И вот пришло время ей умирать, а священника звать ни в какую! Упиралась, и все тут! Ее дети тайно решили сделать так, как считали правильным по православным обрядам. А старуха-ведьма и узнала от своих рогатых прихвостней, что намеревались сделать ее сыновья. Как только священник пришел в дом, а она раз, и в сороку обернулась да в окно вылетела! Стоило священнику уйти, как ведьма тут же возвратилась. – Инна понизила голос и продолжала медленней. – Но, когда старуха умерла, ее похоронили по общим традициям. И за это она решила мстить! – громко бросила она. – В ее понимании, дети совершили над ней надругательство!

– И что было дальше? Как она мстила? – спросила я, но Инна ничего не ответила.

Приближающийся гул автомобиля заставил нас перевести взгляд на дорогу. На нас ехала старая машина, которую в обиходе кличут «таблеткой» или «бобиком». Остановившись в нескольких метрах посреди дороги, водитель вышел и направился к нам. Это был Николай.

Инна остановила повозку, приказной командой заставив лающих собак мигом смолкнуть.