Теория языка. Вводный курс

Скажем, в одном из наиболее распространенных в Афри) ке языков — суахили — существует класс слов, обозначаю) щий людей, класс, обозначающий большие предметы, отдель) но — класс, обозначающий предметы малые, далее, класс, обозначающий растения и предметы, изготовленные из них, и т.д. И каждый из них имеет свой признак (префикс), по) вторяемый в согласуемых словах.

В целом можно сказать, что развитие грамматических

значений идет по пути отдаления, отталкивания от ка"

тегорий реальной действительности. Сравним биологичес) кий пол и формирующуюся на его основе (в некоторых язы) ках) категорию грамматического рода. Или другой пример: сравним физическое (объективное) время и время граммати) ческое, очень по)разному представленное в разных языках.

Достаточно сказать, что в некоторых языках есть по несколь) ко прошедших и будущих времен, и в то же время есть язы) ки, в которых время вообще грамматически не выражается...

Еще один пример: предметы в реальной действительности

группируются в множества, однако категория грамматичес) кого числа в языках мира оказывается довольно своеобраз) ной и слабо зависящей от реального количества. Конечно, число — вообще абстракция, и для древнего человека, учив) шегося считать, огромным достижением было осознание того, что можно складывать, скажем, яблоки с грушами или ло) шадей с овцами. Но и число в языке, в грамматике требовало

длительной абстрагирующей работы мозга. Для нас вот ка) жется совершенно естественным противопоставление един) ственного и множественного числа ( стол — столы). Но пред) ставим себе, что, говоря о нескольких (многих) предметах, мы должны были бы употреблять другое слово — в таком слу) чае числа как грамматической категории просто не существо) вало бы! А ведь это ситуация вполне реальная, разве что ог) раниченная небольшим количеством слов (ср. в русском язы) ке: человек и люди, ребенок и дети). Однако и в том случае, 140

если существительное нормально изменяется по числам, надо

иметь в виду, что данная грамматическая категория сложи) лась не сразу и не во всех языках одинаково. Особенную труд) ность при этом составляло осознание того, что два — это тоже

‘много’ (тем более что к числу «два» у человека было особое

отношение: у него ведь две руки, две ноги, два глаза, два уха, двое родителей и т.д.). Поэтому в некоторых языках и сегод) ня наряду с единственным и множественным числами сохра) няется отдельное двойственное число. И там, говоря, напри) мер, «Мы пошли в кино», следует употребить разные формы

слов, если эти «мы» — два человека и если «мы» — большее

число лиц...

Вспомним еще о языках с эргативным строем. В них эрга) тив — падеж активного субъекта — четко противопоставлен

всем остальным «участникам ситуации». На этом фоне име) нительный падеж в языках номинативного строя выглядит

семантически расплывчатым и неопределенным. В самом

деле, что обозначает подлежащее в русском языке? Если

иметь в виду такие «прототипические» примеры, как Крес"

тьянин косит траву, Таня рисует кошку, и т.п., то все ясно: это производитель действия. А если взять более сложные

(«менее типичные») случаи, вроде Дом строится, Посуда

любит чистоту, Соседа берет зависть, Сыну год? Можно ли

сказать, что во всех приведенных высказываниях имя в име) нительном падеже обозначает производителя действия? По) видимому, нет. Может быть, оно обозначает предмет мысли

(«то, о чем говорится в предложении»)? Тоже вряд ли (в при) мере Соседа берет зависть речь идет скорее уж о соседе)...

Еще труднее интерпретировать примеры типа Денег на счет

не поступало или Воды в графине не осталось — чем они

«хуже», чем Деньги на счет не поступали или Вода в графи"

не осталась, в которых есть «полноценное» подлежащее?

Многие ученые, кстати, считают, что подлежащее имеется и

в случаях типа Денег на счет не поступало, только оно вы) ражено там н е именительным падежом (в противном слу) чае нам пришлось бы признать, что подлежащее — не чисто

синтаксическая категория, а явная уступка морфологии —

141

коль скоро мы «привязываем» его к определенной морфоло) гической форме).

Наконец, если мы обратимся к материалу других, «экзо) тических», языков, то окажется, что привычная для нас сис) тема членов предложения или морфологических типов слов