Теория языка. Вводный курс

морозы в апреле сказать: апрели в морозе и т.п. Все это —

проявление тех многообразных связей между словами, кото) рые образуют в совокупности лексическую систему. Как пи) сал А.М. Пешковский, «совершенно случайные обмолвки

открывают иной раз глубокие просветы в области физиоло) гии и психологии речи». Добавим: они же могут помочь нам

понять устройство самой языковой системы.

24. Слово, предмет, понятие

Итак, если язык в целом отражает действительность, то

слово в отдельности называет п р е д м е т. Причем предмет

здесь надо понимать максимально широко: это и вещь, и че) ловек, и животное, и свойство (качество), и отношение, и дей) 158

ствие... — в общем, любой «кусочек» объективной действи) тельности. Но если бы язык просто отражал действитель) ность, а слова просто называли предметы, то лексикологии

как разделу языкознания, можно сказать, нечего было бы

делать. К примеру, существует некоторый предмет: построй) ка, в которой живет человек, и существует называющее его

слово: дом. Человек как бы наклеивает на предмет этикетку —

и в этом вся суть слова? Нет, на деле все значительно слож) нее. Язык не просто отражает мир, но при этом его прелом) ляет, т.е. по)своему преобразует (или, если угодно, искажа) ет). Слова не просто называют предметы, но делают это в со) ответствии со своей — внутренней, языковой — логикой, со

своим «взглядом на мир». Как это следует понимать?

Между словом и предметом нет механического, однознач) ного соответствия. То же слово дом вряд ли применимо к

л ю б о й постройке: скажем, башню — крепостную или теле) визионную — мы так не назовем. В то же время данная лек) сема может быть употреблена по отношению к некоторым

иным явлениям, например к родной стране, обжитой терри) тории ( здeсь мой дом) или к разным видам жилищ животных

( дом бобра) и т.п.

В разделе 13 уже шла речь о том, что язык как бы накла) дывает на действительность свою рамку. Своеобразие языко) вой классификации мира заключается прежде всего в том, что в каждом языке слова по)своему распределяются, закреп) ляются за предметами, происходит свой «передел мира».

(Вспомним такие примеры, как различение синего и голубо) го цветов, деление рук или ног на составные части и т.п.) Са) мобытность языка проявляется и в том, что он может вообще

«не замечать» тех или иных явлений, т.е. не давать назва) ний каким)то фрагментам действительности. Это касается не

каких)то экзотических, далеких и малоизвестных предметов, —

наоборот, вполне знакомых и близких. К примеру, многие

части тела не имеют собственных однословных наименова) ний: тыльная сторона ладони, складка на ушной раковине, отдельные пальцы на ноге... Конечно, мы можем обозначить

их описательно, при помощи словосочетаний, но такие на) 159

звания не совсем полноценны: они неустойчивы, не сразу

приходят в голову...

Подобные пропуски в картине мира (л а к у н ы, как мы их

называли ранее) легко обнаруживаются при сопоставлении

языков, потому что у каждого языка — своя классификация.

Скажем, в болгарском языке не находится однословных со) ответствий русским лексемам гроза, ягода, пододеяльник...

Зато там есть свои специфические лексемы, например: прип"

кам ‘бежать, подпрыгивая (пританцовывая) на каждом

шаге’; газя ‘шагать, высоко поднимая ногу на каждом шаге

(как цапля)’; гологлав ‘с непокрытой головой, без головного

убора’ и т.п. Мы все это себе прекрасно представляем, но как

сказать по)русски короче, одним словом? Никак: здесь про) пуск, лакуна. Значит, если есть случаи, когда для предмета

не находится «нормального» названия, то, может быть, встре) чается и обратная ситуация: когда нет предмета, а слово тем

не менее существует? Да, и такое бывает. В противополож) ность лакунам назовем подобные случаи ф а н т о м а м и. Са) мые простые примеры фантомов — это названия мифичес) ких существ, порождений человеческой фантазии. Русалки

и лешие, кентавры и грифоны, гоблины и черепашки нин) дзя... Фантомы могут быть также научными — это свидетель) ства ошибок и заблуждений человека на трудном пути к зна) нию. В XVIII в., например, считали, что есть особая субстан) ция, которая производит и передает тепло: теплород. Потом

от этого представления отказались. А слово теплород оста) лось в истории физики: это фантом, память о том, чего, соб) ственно, в природе и не было.

Получается, таким образом, что предмет — важное, но не

единственное и даже не обязательное условие существования

слова, не единственный фактор, от которого зависит его зна) чение. Вторым таким фактором и, может быть, не менее важ) ным, чем первый, оказывается п о н я т и е.

Среди некоторого ряда предметов (объективно существую) щих фрагментов действительности) наибольшими шансами

на обозначение словом обладают те, которые выделились в