Теория посредственности

Представьте себе следующую ситуацию – такие эксперименты проводились, только в них нужно было определить цвет слов, а не их значение, и было показано, что нам крайне тяжело это делать, если они не совпадают. Вам необходимо в следующем – предшествовавший вы уже прочли, поэтому опыт не удастся – абзаце посчитать количество букв «к» или любой иной, если, конечно, она там встречается, без того, чтобы вникать в суть написанного – напечатанного.

С огромной долей вероятности вы не сумеете выполнить это задание. Смысл всё равно проникнет в вашу голову, а нужное число окажется неверным – разумеется, если вы взрослый человек, впрочем, детям тексты вроде этого, наверное, противопоказаны. Конечно, можно сосредоточиться или, напротив, отвлечься, как мы нередко делаем, когда наши мечтания без нашего ведома уводят нас в сновидения наяву, но при обычных условиях мы скорее всего провалим тест.

То же самое касается цифр, знаков препинания – впрочем, с ними всё несколько проще – вообще всех символов, которые окружают нас в таком изобилии. Как только мы усваиваем их, обратной дороги нет, разве что вследствие черепно-мозговой травмы или тяжёлого нейродегенеративного расстройства. В нормальной ситуации мы продолжим читать всё, что только попадётся нам на глаза, как и слышать и слушать говорящих на нашем родном языке – за исключением случаев выпадения из реальности. Опять же можно сознательно напрягаться и заставлять себя игнорировать, но в режиме по умолчанию включена опция понимания и распознавания, и её очень сложно обойти.

Так получается вследствие того, что выученное в детстве – не случайно этой операции мы подвергается в столь юном возрасте, ведь взрослый человек должен быть специфически для каждой конкретной эпохи грамотным – закрепляется лучше всего и плохо поддаётся искоренению. В итоге мы плавно вливаемся в ряды всех остальных – как и в случае с языком – и редко из них выбываем.

Естественность умения читать сродни непринуждённости ходьбы. Конечно, никто – или очень мало, впрочем, это сомнительно, в этот период жизни у нас банально нет нейронных механизмов сохранения информации в таком виде – из нас помнит, как он или она делали свои первые робкие шаги и сколько сил и энергии потратили на приобретение данного навыка, но в последующем никто уже об этом не думает – впрочем, родители и опекуны в помощь. То же самое относится и к грамотности, потому что она столь же важна, как и передвижение на задних конечностях, по крайней мере, для пребывания в рамках современной цивилизации.

В данном случае задействуется абсолютно естественный механизм обучения и усвоения, который дан нам от природы. В городах и школах не изобрели ничего нового, но пользуются тем, что и так есть у нас с самого рождения. В этом смысле и письменность, и прямохождение, и много чего ещё более чем натуральны и никакой искусственностью не обладают.

Если нечто рукотворное имеет в своём основании противоположное – на самом деле тут нет никакой дихотомии, вообще любое манихейство сильно упрощает действительность – себе, то оно не имеет право так называться. В таком случае ничего именно артефактного не существует, но мы изобрели его – стоит отметить, что далеко не все люди так поступили, но лишь те, кто создавал цивилизацию, остальным оно было без надобности – по не совсем ясным причинам, как бы то ни было, но некоторая доля прозрачности здесь всё-таки присутствует, однако её недостаточно для того, чтобы говорить о чём-то с уверенностью, разумеется, этим обслуживались нужды соответствующего социального порядка. Но как это связано с разнообразием культур? Чтобы ответить на этот вопрос рассмотрим один пример.

Не кажется ли вам удивительным то, что цивилизации возникали несколько раз и независимо друг от друга? Если вы об этом не задумывались, то так оно и есть. Существуют своеобразные счастливые широты – от двадцатой до сороковой на Юге и Севере, но на последнем чаще, просто там больше земельные массивы, а не по иным причинам – где появлялись города и все сопутствующие им атрибуты. Какие-то из них держались дольше, иные меньше, некоторые достигали своего расцвета, добиваясь значительных успехов, а кому-то этого не удавалось. В любом случае совпадения – там были и другие важные моменты, а именно относительно плотное население и наличие злаковых, воды и открытых местностей – слишком подозрительны и не соответствуют статусу случайного.

В каком-то смысле они должны были появиться. Как только наступил последний – он длится до сих пор и должен довольно скоро закончиться, если, конечно, нашими усилиями мы его не продлим на неопределённый срок – межледниковый период почти сразу возникли города. Потепление открыло огромные территории, и на некоторых из них оказалось возможным интенсивное и оседлое земледелие. В присутствии злаковых, воды и достаточного количества рабочих рук оно не заставило себя долго ждать. Поэтому везде, где были подходящие для этого условия, цивилизация, как бы удивительно и дико это ни звучало, появилась более чем естественно.