Теория праздного класса

Такое представление о современном этапе эволюции человека не является единственно возможным для данного обсуждения. Общие выводы, достигнутые с использованием таких представлений об отборе и адаптации, остались бы, в сущности, справедливыми, даже если прибегнуть к понятиям прежней эпохи, времен Дарвина и Герберта Спенсера[37]. При данных обстоятельствах допустима некоторая вольность в употреблении терминов. Слово «тип» употребляется в значении разновидности темперамента, которую этнологи, возможно, сочтут тривиальным вариантом, а не выраженным этническим типом. Во всех случаях, когда более подробные различия представляются для рассмотрения существенными, стремление провести такие различия будет явствовать из контекста.

Итак, нынешние этнические типы суть варианты первобытных расовых типов. Они претерпели изменение и приобрели известную устойчивость в измененном виде под давлением варварства. Человек «унаследованного настоящего» есть варварский (рабский или аристократический) вариант представленных в нем этнических элементов. Но этот варварский вариант не достиг наивысшей степени гомогенности или устойчивости. Эпоха варварства – а это хищническая и условно-миролюбивая стадии развития общества – была достаточно протяженной во времени, однако не обладала ни достаточной продолжительностью, ни достаточным постоянством характера для того, чтобы придать этому варианту полную устойчивость. С известной частотой встречаются отклонения от человеческой натуры варварского склада, и в наши дни эти случаи становятся заметнее, потому что условия современной жизни больше не подразумевают последовательного подавления всяческих отступлений от варварской нормы. Хищнический темперамент проявляется отнюдь не во всех сторонах жизни современного общества, менее всего в современном производстве.

Отступления от человеческой природы «унаследованного настоящего» очень часто принимают форму возврата к более ранним вариантам типа. Эти ранние варианты воплощены в темпераменте, который свойственен первобытной стадии миролюбивого варварства. Обстоятельства жизни и направления усилий, господствовавшие до пришествия варварства, сформировали человеческую природу и закрепили в ней отдельные существенные черты. Именно к этим древним, родовым чертам современные люди склонны возвращаться в том случае, когда меняется человеческая натура «унаследованного настоящего». Условия, в которых жили люди на первобытных стадиях совместной жизни (той жизни, которую, собственно, уже можно называть общественной), были, по-видимому, мирными, а характер – темперамент и духовное восприятие – людей в этих исходных состояниях окружающей среды и институтов был, как представляется, миролюбивым, неагрессивным, чтобы не сказать ленивого склада. В целях текущего изложения эту миролюбивую стадию развития можно принять как знаменующую начало развития общества. В той мере, в какой это касается настоящего изложения, главным духовным качеством такого предполагаемого начального этапа развития было, видимо, бездумное и лишенное словесного выражения чувство групповой сплоченности, находившее выход прежде всего в тяготении (никак не деятельном) ко всему, что сулило благоприятные условия для общественной жизни, а также в болезненном отвращении ко всему, что могло подавлять жизнедеятельность или препятствовать продолжению рода. Из-за повсеместного проникновения в образ мышления дикаря дохищнической стадии такое распространенное, но слабое представление о пользе для всех выступало, быть может, сдерживающей и одобряемой сообществом силой, которая влияла на образ жизни дикаря и на то, каким образом он поддерживал привычные взаимоотношения с другими членами группы.

Следы этой начальной, мирной фазы развития недифференцированного общества кажутся слабыми и сомнительными, если обращать внимание только на те категоричные свидетельства ее существования, которые предлагают нам обычаи и взгляды, что бытуют в историческом настоящем, не важно, идет ли речь о цивилизованных или невежественных сообществах; однако менее сомнительные доказательства ее существования обнаруживаются в психологических пережитках, в распространенных чертах человеческого характера. Эти черты в особенной, может быть, степени сохраняются среди тех этнических элементов, которые вытеснялись на второй план на протяжении хищнического этапа развития общества. Черты, соответствовавшие прежнему образу жизни, сделались относительно бесполезными в борьбе индивидуумов за существование. Те элементы населения или те этнические группы, которые по темпераменту были менее приспособлены к хищническому образу жизни, подавлялись и отодвигались на второй план.