test

Бриенна проснулась, не помня, сколько времени прошло. Сквозь окно камеры сочился бледный утренний свет. Она была одна; Санса и леди Бессердечная исчезли. Бриенна чувствовала себя опустошенной, выжатой и хрупкой, словно стеклянная ваза, но голова не кружилась, и ей удалось сесть, а когда она добралась до горшка в дальнем углу камеры, свежей крови не было. На столе осталось немного еды, и она с удивлением обнаружила, что к ней вернулся аппетит. Бриенна села и позавтракала, глядя на укрытые снегом горные вершины, в клочья разрезающие золотисто-розовые облака. Красивые и смертоносные.

Бриенна почти закончила завтракать, когда в дверь резко постучали, и она неловко поднялась, чтобы встретить пришедшего. Это оказался один из гвардейцев лорда Ройса, который пропустил мимо ушей ее вопросы, но снизошел до того, чтобы сообщить ей, что ему приказано препроводить ее в Большой чертог. Прикусив язык и гадая, к добру это или к худу, Бриенна последовала за ним.

Снаружи было очень холодно. Они пересекли двор, в котором еще были видны следы разрушений прошлой ночи (или позапрошлой ночи, а может, позапозапрошлой; Бриенне казалось, что она проспала целый век, как леди из песни). В Воротах Луны, кажется, установилось хрупкое перемирие, по крайней мере, в ходе междоусобных распрей замок не рухнул, и в мерзлой грязи не было ни одного трупа. Бриенна пригнула голову, пытаясь укрыться от ледяного ветра. Наконец они вошли в крытый переход на другой стороне двора, а затем – в Большой чертог.

Санса, леди Бессердечная и разбойники из Братства были уже там; некоторые выглядели так, словно согласились на временное заточение менее охотно, чем остальные. Черные волосы сира Джендри были взлохмачены, а у Джека-Счастливчика виднелась пара-тройка синяков, но оба вели себя относительно пристойно и молчали в присутствии благородного общества, которое состояло из лорда Нестора Ройса, леди Аньи Уэйнвуд (судя по эмблеме на ее плаще, это была именно она) и…

Бриенну словно молнией ударило. Она еще раз пригляделась, полагая, что обозналась, но нет, ошибки быть не могло. В последний раз она видела его в чертоге лорда Мандерли в Белой Гавани вместе с лордом Талли, который выдавал себя за другого, и капитанами Ланнистеров, ошалевшими после того, как их флот сожгли прямо в гавани. Сир Аддам Марбранд? Точно, это он, провалиться мне на месте. У него был изрядно потрепанный вид, лицо заросло щетинистой бородой, такой же огненно-красной, как и волосы. Его сопровождал - странное дело – отряд воинов, одетых в цвета дома Мандерли. Что бы он ни сделал, чтобы изменить свою судьбу, это нечто из разряда чудес.

- …высадились в Чаячьем городе, - говорил Марбранд лорду Нестору, - и поскакали сюда во весь опор. Почти загнали лошадей и нескольких наших товарищей в придачу. Но мешкать нельзя. Как я уже сказал, я поклялся служить лорду Вилису и Северу. От дома Ланнистеров ничего не осталось, с ними невозможно заключить союз для защиты живых от мертвых. Когда мы покидали Белую Гавань, там ходили слухи об огромном войске упырей, идущих на юг. Я прибыл в Долину по приказу лорда Вилиса, чтобы выяснить, что на самом деле здесь происходит, и чтобы набрать людей для битвы.

Лорд Нестор нервно поежился.

- Вы говорите… упыри? Но Стена…

Марбранд покачал головой.

- Из разных источников доходят одни и те же слухи. Она пала. Мы можем или сложить руки и ждать, пока нас задушат во сне, или объединиться и всеми оставшимися силами защищать королевство.

- Сир, - заговорила Санса. – Сколько у вас кораблей?

Марбранд взглянул на нее и, конечно, узнал, - она ведь бывшая невеста Джоффри, самая знатная заложница в Королевской Гавани, - и чуть было не открыл рот от изумления. Он тряхнул головой, по-видимому, напомнив себе о том, кому теперь служит, и вежливо ответил:

- Здесь у нас полдюжины кораблей, которые выделил нам лорд Вилис. Северные ладьи, надежные и прекрасно сработанные. Если в Долине есть мужчины, желающие помахать мечами в битве, которые не боятся холода и того, что приходит вместе с ним…

Санса чуть улыбнулась углом рта, но ее тон остался сдержанным.

- Я могу дать вам людей, - сказала она. – Много храбрых и стойких воинов, если, конечно, вы не побрезгуете, что они несколько неотесанные и немытые. И обгорелые.

Марбранд удивленно взглянул на нее.

- Миле…

- Так уж вышло, что я – Красная Рука Обгорелых, одного из самых свирепых и многочисленных кланов Лунных гор. – Санса подняла правую руку. – Они пойдут туда, куда я прикажу. Я велю всему клану, - их по меньшей мере пять сотен воинов, - отплыть в Белую Гавань и сражаться, если вы позволите мне позаимствовать у вас один корабль с командой.

Марбранд снова моргнул, но Санса не дала ему времени ответить. Глядя на лорда Нестора, она продолжила: