test

Через некоторое время Робби проснулся. Жиенна переменила ему пеленки и накормила. Только после этого она осмелилась положить его в перевязь и спуститься вниз, чтобы узнать, насколько все плохо. Судя по всему, очень плохо. Но появление волков и героизм северян заставили упырей и Иных отступить, так что по чертогу ходили лишь живые люди. Они расставляли разбросанные вещи по местам, качая головой; им чудесным образом удалось избежать смерти, но было ясно, что это лишь на время. Ожившие мертвецы вернутся уже этой ночью, и следующей, и той, что будет после. После атаки Иных от Белой Гавани остался один остов – но тем не менее, этот остов еще держится. Мы умрем как храбрецы.

И все же Жиенне не было страшно. Она стояла посреди обгоревших развалин Чертога Водяного, обнимая Робби и наблюдая за работами. Несколько человек пытались окружить волков, по-видимому, решив, что те смогут привести к исчезнувшему Рикону, но звери не обращали на них никакого внимания. Они обнюхивали трупы, словно оценивая, можно ли их съесть. Наконец большая серая волчица что-то проскулила своему черному брату, и тот выбежал вслед за ней из чертога. Жиенна смотрела им вслед, как они спускаются вниз по лестнице, направляясь обратно в леса, чтобы там охотиться на врагов. Они не станут дожидаться ночи.

К этому моменту стало известно о гибели сира Вилиса. В чертог привели Винафрид Мандерли вместе с матерью и младшей сестрой Виллой. Девушки стойко перенесли печальное известие, но леди Леона лишилась чувств; бедная женщина, муж был для нее смыслом жизни. Теперь руководить защитой города и продолжать тактические маневры, блестяще разработанные ее отцом и дедом, должна будет Винафрид. Жиенна, вспомнив предсмертную просьбу сира Вилиса помочь его дочери чем возможно, решила хотя бы произнести несколько слов утешения. Но не успела она шагнуть к Винафрид, как ее опередил один из немногих выживших гвардейцев.

- Миледи… там, в гавани… их дюжины, дюжины…

Упыри? У Жиенны екнуло сердце. Неужели это все-таки конец?

- Мертвецы? – тревожно спросила Винафрид, по-видимому, подумав о том же.

Дружинник покачал головой, все еще тяжело дыша.

- Нет, миледи. Корабли.

Корабли? Нет, этого не может быть. Сир Аддам не мог так скоро вернуться из Долины (ах, только бы ему удалось вернуться), к тому же у него было всего полдюжины ладей. Жиенна не могла вспомнить ни одного лорда в Вестеросе, у кого еще могло остаться столько кораблей, - даже если у кого они и есть, вряд ли он решит отправить их на Север. Боги милостивые, а вдруг это железнорожденные? Неужели у Эурона Вороньего Глаза столько мощи или самоуверенности, что он отправил свой флот навстречу суровой зиме? Неужели он хочет доказать, что может преуспеть там, где потерпел неудачу его племянник Теон? Вполне возможно. Иначе кто еще это может быть? Боги милостивые.

В горле у Жиенны пересохло, но она не позволила страху лишить себя сил. Она проследовала за Винафрид, Виллой и остальными людьми Мандерли на парапет (бесчувственную леди Леону унесли в ее покои). Холодный ветер пронизывал насквозь, пока они напряженно смотрели вниз, на корабли, появляющиеся из черного, как оникс, рассветного моря. Если это флот Грейджоя, то весьма неорганизованный; половина кораблей выглядели так, будто едва избежали крушения, да и остальные были не лучше. Нет, это не быстрые, смертоносные ладьи с Железных островов, это пестрая мешанина больших и малых судов, над которыми развевались разномастные вымпелы и флаги; кажется, ни один не повторялся дважды. «Это беженцы», - внезапно поняла Жиенна. Но откуда они бегут?

Винафрид Мандерли, казалось, вновь прочитала ее мысли.

- Встретьте их, - приказала она своим людям. – Позвольте им войти в гавань. Капитанов приведите ко мне.

Ее приказ был выполнен в точности. Если бы вновь прибывшие знали о том, что недавно произошло с флотом, бросившим якорь в Белой Гавани, когда капитаны ушли на переговоры, они, наверное, тут же развернулись бы и сбежали туда, откуда приплыли, но, к счастью для них, подробности были им неизвестны. Последовало некоторое столпотворение, раздался шум – треск дерева, звуки рвущейся парусины и хлопающих на ветру канатов. Наконец на берег сошла небольшая группа людей и направилась в Новый Замок. Помимо нескольких промокших до нитки рыцарей и потрепанных купцов, там был высокий светловолосый мужчина, по виду воин, красивая женщина, прикрывающая лицо шелковой вуалью, и тощий, грязный, взъерошенный подросток – Жиенна не смогла определить, мальчик это или девочка. В конце концов, она пришла к выводу, что это девочка, но не решилась подойти ближе. У девочки были серьезные серые глаза, бурые волосы и длинное лицо; без сомнения, она северянка, но в ней чувствовалась какая-то странная пустота, словно эта девочка не понимает, кто она и где находится, но слишком горда, чтобы спросить. Ее лицо показалось Жиенне смутно знакомым, но, покачав головой, она отбросила эту мысль прочь.