Тестостерон: гормон, который разделяет и властвует

Хотя секс и агрессия часто идут рука об руку, способность Т по отдельности влиять на эти два типа поведения эволюционно оправданна. У самцов многих животных – как с ограниченным периодом размножения (например, благородных оленей), так и с неограниченным, продолжающимся весь год (например, шимпанзе), отношения доминирования устанавливаются и пересматриваются в отсутствие фертильных самок. Эти отношения определяют доступ к ресурсам, например к территории, что в дальнейшем может влиять на способность самца находить себе пару. Другими словами, агрессивность оправдывает себя, даже когда речь не идет непосредственно о совокуплении. Изменения в уровне тестостерона могут помогать самцам планировать свое репродуктивное будущее.

Отбор и пол

У некоторых оленей-самцов никогда не будет потомства. С эволюционной точки зрения они все равно что мертвые, поскольку их гены умрут вместе с ними. Это означает, что олени, которые монополизируют самок и не допускают к ним других самцов, несмотря на риск получить травму, имеют эволюционное преимущество. Те, чьи гены способствуют развитию более крупного и мускулистого тела или более острых рогов, будут иметь больше потомства, чем их соперники; аналогичным образом тот, кто чуть смелее или может покалечить или ослепить другого оленя, в среднем оказывается в репродуктивном выигрыше. Этот процесс помогает объяснить, как в ходе эволюции на протяжении многих поколений сложились различия между мужскими и женскими особями одного вида{234}.

Благородные олени служат настолько убедительным примером воздействия Т на самцов животных отчасти потому, что их период размножения ограничен определенным сезоном. Сменяясь в унисон с сезонными колебаниями факторов их социального и физического окружения, максимальные и минимальные уровни T вызывают хорошо заметные, резкие изменения, превращая этих относительно мирных, безоружных, не вырабатывающих сперму животных в сексуально озабоченных, агрессивных и опасных существ. Но половая асимметрия благородных оленей в значительной мере характерна для всех млекопитающих, и самый важный ее аспект заключается в том, что самцы способны производить потомство гораздо чаще, чем самки.

Эта асимметрия начинается с крупного размера и ограниченного количества яйцеклеток по сравнению с мелкими, многочисленными и постоянно образующимися сперматозоидами – и заканчивается различиями в строении тел самок и самцов млекопитающих. Организм самок предназначен для вынашивания и кормления развивающегося потомства, и в этот период они не способны зачать новых детенышей. В то же время большинство самцов млекопитающих лишь передают каждому потомку свою ДНК, а «дополнительное» время и энергию могут использовать для поиска других партнерш. Эти различия приводят к предсказуемой, обусловленной полом поведенческой закономерности: самцы, как правило, сосредоточены на конкуренции за партнерш, а самки уделяют первоочередное внимание получению ресурсов, необходимых для здоровья и выживания, а также выбору подходящих самцов для спаривания{235}.

Британский натуралист Чарльз Дарвин первым описал эту закономерность половых различий и дал ей объяснение в своем труде «Происхождение видов» (On the Origin of Species, 1859). «Эта форма отбора, – писал он, – определяется не борьбой за существование в отношениях органических существ между собой или с внешними условиями, но соперничеством между особями одного пола, обычно самцами, за обладание особями другого пола»[6]{236}. Как уже упоминалось в главе 2, Дарвин назвал это явление половым отбором. Половой отбор не благоприятствует признакам, которые помогают в «борьбе за существование», таким как пышная шерсть для защиты от холода или маскировка для защиты от хищников. Вместо этого он благоприятствует признакам, которые увеличивают способность животного находить себе партнеров для спаривания. Рога способствуют плодовитости, потому что помогают оленям в борьбе за самок.

Соперничество между особями одного пола (по мнению Дарвина, это обычно самцы){237} за возможность спаривания только один из типов полового отбора. Другой тип предполагает, что особи одного пола (обычно самки) выбирают представителей другого – это явление хорошо нам знакомо на примере птиц. Как формулировал Дарвин, «у райской птицы и у некоторых других птиц самцы и самки слетаются в одно место; самцы по очереди тщательно распускают напоказ свои яркоокрашенные перья и проделывают странные телодвижения перед самками, которые остаются зрительницами, пока не выберут себе самого привлекательного партнера»{238}.

Апофеозом такого полового отбора путем «выбора брачного партнера» является павлин с его шлейфом из длинных яркоокрашенных перьев. Хвост павлинихи, по контрасту, выглядит тускло и непримечательно. Дарвин долгое время ломал голову над этим типом полового диморфизма и в письме 1860 г. жаловался своему другу, ботанику из Гарварда Эйсе Грею: «Всякий раз, когда я смотрю на павлиний хвост, мне становится дурно от одного его вида!»{239}