The Corporation and the Twentieth Century

Поскольку National City была новичком в инвестиционном банкинге и должна была конкурировать с такими компаниями, как Morgan и Kuhn, Loeb, Вандерлип направил инвестиционный и коммерческий банкинг в сторону новых и малых; кроме того, он создал бизнес-модель, в основе которой лежала тактика продаж под высоким давлением, а не клубные связи - подход, возникший в результате массового распространения облигаций Свободы во время войны. Такая же бизнес-модель была характерна и для Чарльза Митчелла, который в 1916 году возглавил отдел облигаций National City Company, а к 1929 году стал председателем правления всех трех банковских структур. "За тринадцать лет, - отмечает Джоэл Селигман, - Митчелл превратил контору из четырех человек в крупнейший инвестиционный дом в стране, с девятнадцатью сотнями сотрудников, шестьюдесятью девятью филиалами, частным телеграфом протяженностью 11 300 миль, собственными инженерами, бухгалтерами, счетоводами, полицейскими и годовым оборотом ценных бумаг в среднем более 1.5 миллиардов долларов в год". 181 Когда на слушаниях по делу Пекоры сенатор Джеймс Дж. Кузенс из Мичигана заявил, что Митчелл был лучшим продавцом, чем финансистом, Митчелл воспринял это как комплимент. 182

Бизнес-модель "жесткой продажи" принесла National City необычайный успех в 1920-е годы, но вызвала презрение со стороны авторитетных банковских домов и сделала предприятие привлекательной мишенью для охотников за козлами отпущения. На слушаниях в Пекоре выяснилось, что в 1929 году Митчелл заработал 1 миллион долларов, но не заплатил подоходный налог, потому что продал акции National City своей жене, а затем списал убытки. Митчелл покинул Вашингтон сломленным человеком, вынужденным оставить свой пост и в конечном итоге преследуемым за более чем 1 миллион долларов налогов. Но комитет преследовал гораздо большую цель, чем личная дискредитация финансистов. Цель состояла в том, чтобы продемонстрировать злоупотребления, связанные с самообогащением и самодеятельностью, против которых выступали Брандейс, Рипли и Берл. Митчелл и другие руководители National City получали лишь номинальную зарплату и компенсировались в основном бонусами из фонда, составлявшего 20 процентов от прибыли. Кузенс считал, что "эти необоснованные зарплаты и эти бонусы ведут к необоснованному банковскому делу и необоснованным продажам ценных бумаг". 183 В отличие от этого, конечно, современные экономисты с гораздо большей вероятностью будут рассматривать план оплаты труда в National City как систему мотивации, эффект которой - как это ни парадоксально - как раз и заключался в смягчении агентской проблемы "владелец-менеджер", которая сегодня справедливо или несправедливо ассоциируется с Берлом и Минсом, путем лучшего согласования стимулов менеджера с интересами акционеров. 184

Гораздо большее значение имели обвинения в корыстных действиях, возникшие из-за тесной связи между коммерческими банковскими операциями National City и его инвестиционно-банковскими операциями. Пекора утверждал, что такая интеграция позволила банку воспользоваться священным доверием, которым он пользовался у своих банковских клиентов, чтобы всучить им бесполезные ценные бумаги, злоупотребляя тем, что один сенатор назвал "детским доверием публики". 185 Конечно, верно, что многие из проданных National City ценных бумаг стали бесполезными из-за Депрессии, но ценные бумаги банка в 1920-е годы имели высокий рейтинг. Как мы уже видели, трейдеры, обладающие внутренней информацией, действительно могут воспользоваться преимуществами клиентов, но такая возможность будет заложена в цену ценных бумаг. В то же время интеграция между андеррайтингом и другими видами деятельности может снизить информационные издержки по сравнению с обменом на расстоянии вытянутой руки и обеспечить другие синергетические эффекты. Чистый результат этих эффектов - вопрос эмпирический. Эмпирические данные свидетельствуют о том, что до Депрессии ценные бумаги, выпущенные андеррайтинговыми филиалами коммерческих банков, были более высокого качества и имели лучшие показатели, чем ценные бумаги, выпущенные независимыми инвестиционными банками. 186 Этот эффект был более выражен для ценных бумаг с более низким рейтингом небольших и молодых компаний, которые в большей степени выигрывали от информационной синергии между филиалами.