The Corporation and the Twentieth Century

Ибо из этой современной цивилизации экономические роялисты вырезали новые династии. Новые королевства были построены на концентрации контроля над материальными вещами. Благодаря новым видам использования корпораций, банков и ценных бумаг, новым механизмам промышленности и сельского хозяйства, труда и капитала - все, о чем не мечтали отцы, - вся структура современной жизни была поставлена на королевскую службу.

Среди этой королевской семьи не было места для многих тысяч мелких бизнесменов и торговцев, которые стремились достойно использовать американскую систему инициативы и прибыли. Они были не более свободны, чем рабочий или фермер. Даже честные и прогрессивно мыслящие богачи, осознающие свои обязательства перед поколением, никогда не могли понять, какое место они занимают в этой династической схеме вещей.

[...]

По всей стране возможности были ограничены монополией. Индивидуальная инициатива была подавлена шестеренками огромной машины. Поле, открытое для свободного предпринимательства, все больше и больше ограничивалось. Частное предпринимательство, действительно, стало слишком частным. Оно стало привилегированным, а не свободным предприятием. 10

 

Рузвельт настойчиво повторял эту тему на протяжении всей кампании. Хотя его слушатели переживали значительное восстановление после глубокой депрессии, он уверял их, что это восстановление - дело рук не бизнеса, а рыночных интервенций "Нового курса". Все, что спасало их от грабежа укоренившихся деловых интересов, - это "народное правительство в Вашингтоне". 11

На самом деле восстановление экономики происходило за счет продолжающегося притока золота в США. 12 Из-за значительного количества безработных это поначалу не отразилось на уровне цен. Однако к концу 1936 года экономисты "Нового курса" начали замечать рост оптовых (но не розничных) цен. Цены на акции стремительно росли уже с 1934 года. Рузвельт опасался спекуляций, особенно "горячих денег" из-за рубежа. Он приказал Моргентау и Экклзу что-нибудь придумать. ФРС должна была повысить резервные требования, а Казначейство, которое теперь хранило золотые запасы, должно было начать стерилизовать приток золота. По приказу Рузвельта новая политика была введена в действие в конце декабря 1936 года. Повышение резервных требований в итоге так и не стало обязательным, но стерилизация золота спровоцировала серьезный экономический спад, начавшийся в третьем квартале 1937 года, рецессию внутри депрессии, которая сама по себе станет вторым по величине спадом века. 13 В сентябре промышленное производство начало падать, а в октябре - дежавю - рухнул фондовый рынок. Безработица выросла на 3 процентных пункта. Списки нуждающихся в помощи начали пухнуть. (Весной 1938 года Рузвельт распорядился прекратить программу стерилизации и выпустить 1,4 миллиарда долларов в золоте; к осени экономика начала быстрое восстановление). 14

Некоторые люди в администрации рассматривали рецессию как повод вернуться к моделям скоординированного бизнес-планирования времен Нового курса. После принятия решения по NIRA, не говоря уже о непопулярности последовавшей за этим схемы Рузвельта по комплектованию Верховного суда, эти голоса было легко заглушить. В 1936 году вышла "Общая теория" Кейнса, и ее идеи стремительно набирали популярность, хотя главное влияние книги на мыслителей Нового курса заключалось в том, что она придала научный авторитет идеям, которых многие из них давно придерживались. 15 Таким образом, расходы на покрытие дефицита стали бы одним из элементов реакции администрации на рецессию. 16

Другой - антимонопольное законодательство. Уже 8 ноября 1937 года экономисты Нового курса Леон Хендерсон, Изидор Любин и Лаухлин Карри отправились в Белый дом, чтобы сообщить президенту, что рецессия "напрямую связана с ростом издержек и цен". 17 В длинном меморандуме позже в том же месяце Хендерсон расширил эту тему, предположив, что крупные банки и корпорации вступили в сговор, чтобы повысить цены и ограничить выпуск продукции. Именно это корпоративное ограничение выпуска объясняло падение промышленного производства. Надеясь расчистить Рузвельту путь к принятию решительных мер по борьбе с антимонопольным законодательством, Роберт Х. Джексон, глава антимонопольного отдела Министерства юстиции, вышел на трибуну с помощью Томаса Коркорана и Бенджамина Коэна, чтобы заявить, что рецессия была результатом не что иное, как забастовки капитала против нации. С подачи Коркорана и Коэна министр внутренних дел Гарольд Икес также выступил с речью. Взяв за основу плохо изученную популярную книгу того времени, он объявил по радио NBC, что американская экономика контролируется кабалой из шестидесяти богатейших семей страны. Именно махинации этих плутократов стоят за рецессией, за планом ликвидации Нового курса и создания "фашистской Америки большого бизнеса".