The Fallout (ЛП)

Малфой смотрит в блокнот у себя на коленях, его пальцы перепачканы чернилами — результат колебаний и сомнений. Он встречается с Гермионой глазами, и она тут же переводит взгляд на свои ноги, зная, что он изучает её. Она откашливается, заставляя себя говорить, пока ситуация не стала ещё более неловкой… пока она сама не пошла на попятный.

— Возможно… Я могу просто… полежать недолго на другой стороне кровати? — ответом ей служит тишина. Гермиона не желает этой ночью оставаться в одиночестве, да, наверное, и не может. — Я хочу сказать, моя кровать… она… Ну, я ник…

— Ложись уже, Грейнджер.

Её сердце невольно дёргается, а дыхание немного сбивается. Она так бестолково мямлила и сожалела бы о собственной просьбе, если бы эта неуютная атмосфера хоть отчасти не отвлекла её от тяжёлых раздумий. Она уже подумывала уйти, но Малфой ответил. И всё же, несмотря на желание остаться, она не оставляет мыслей о побеге. Ведь если ожидание его реакции было столь тягостным, каким же мучительным окажется её пребывание здесь?

Но Гермиона уже попросила, а Драко согласился. К тому же ей это нужно, иначе бы она никогда не набралась мужества, чтобы прийти сюда. Невилл, вина перед Лавандой и страх за подругу, все те размышления, от которых Гермиона начинает сходить с ума. Наверное, она могла бы обратиться за помощью к Джастину, но эта мысль даже не пришла ей в голову. Гермиона слишком привыкла в трудную минуту идти к Драко. А Джастин — совсем другое дело.

Она обходит кровать, ложится и утыкается глазами в потолок. Малфой пару раз стучит ручкой по своему блокноту, и Гермиона краснеет: ведь он может смотреть на неё, лицезрея сейчас всю её «неземную красоту». У неё нет особых причин для смущения, но до сегодняшнего дня они лежали вместе в постели только после секса. Гермиона пришла не за этим, но если это то, что нужно Малфою, она не будет возражать. Ей же самой хочется просто… полежать здесь. И если уж быть до конца честной, она была бы не против положить голову ему на грудь, закутаться в одеяло, но иногда стоит довольствоваться малым.

— Ты приняла зелья?

— Да, — это единственная причина, по которой она может лежать на спине — обезболивающие позволяют ей ничего не чувствовать. И Гермиона действительно не понимает, почему Малфой отказывается их принимать.

— Где бальзам?

— Джастин уже намазал.

Драко фыркает: вероятно, дело в том, что ей пришлось снять футболку, чтобы предоставить доступ к своей лопатке. Она без сомнений уже имела возможность наблюдать малфоевскую ревность и чувство собственничества. И ей это нравится. Гермиона чуть не говорит, что Джастин проявил себя истинным джентльменом, да и вообще, он для неё как младший брат, но не знает, как именно Малфой отреагирует на подобное заявление. Ведь тем самым она может переступить черту: Малфой, знающий о своей ревности, и Малфой, знающий о том, что она тоже в курсе. Гермиона не уверена с ним ни в чём, поэтому решает оставить эти соображения при себе, как и многие другие до этого.

— Ты ближе.

— Что?

Она смотрит, как, отбросив блокнот на пол, Драко укладывается на кровати. Снимает рубашку, стягивает штаны до лодыжек и отпихивает их в сторону — и Гермиона теряется. Она никогда до этого не видела, чтобы Малфой раздевался просто так. И ей грустно, что такие обыденные вещи для неё в новинку.

— Ты лежишь ближе к лампе.

Теперь Гермиона вспоминает: именно это она говорила ему про переключение телевизионных каналов без пульта, про открывание двери во время совещания, когда кто-нибудь стучал, про вылазки на кухню за припасами.

— Будучи ближе, ты никогда ничего не делаешь.

— Это намёк? — он потягивается, крепко прижав ладони к стене, — мускулы перекатываются под его кожей. И Гермиона чуть не меняет своё мнение по поводу секса.

— Я всё сказала.

— Слабоватый аргумент. Надеюсь, ты можешь спать при свете…

— Я-то могу. Это ты занавешиваешь все окна, потому что тебе нужна темнота.

Малфой хватает её в охапку — на его лице блуждает странное выражение, будто бы он сомневается в своём поступке, но хочет продемонстрировать обратное. Он подтягивает Гермиону повыше и зарывается носом в её волосы, уткнувшись щекой в подушку. Он выдыхает ей в шею, и она делает вид, что и не думала прижаться к нему поближе.

— Кромешная темень.

Гермиона не отвечает: в голове нет ни одной мысли, и лишь в животе, в том самом месте, где до этого билась тупая боль, зарождается тепло. Она обнимает его за плечи и, баюкая словно ребёнка, закрывает глаза от света и сосредоточивается на Малфое, чтобы больше ни о чем ни думать. Наверное, эта ситуация должна была бы казаться странной. Ну в самом-то деле. Но почему-то таковой не кажется.

День: 1449; Время: 8

Маргарет улыбается, отбрасывает волосы за спину и касается пальцем костяшек Драко. Гермиона пялится в их сторону так долго, что насыпает в миску слишком много хлопьев, и те разлетаются по всей столешнице, даже падая на пол.

День: 1449; Время: 13

— Это необходимо?

— Да, — рявкает Гермиона и приклеивает скотч к обратной стороне записки.

— Но кому-то это может показаться подозрительным.