The Fallout (ЛП)

Гермиона понимает, что этого и следовало ожидать. Но тем не менее не может избавиться от мысли, что с ней он мог бы вести себя спокойнее. Факт, что твой лучший друг шарахается от тебя, очень смущает. Гермиона надеется, что её дружбы — да чего угодно в целом мире — будет достаточно, чтобы это прекратить. Она хочет стать тем якорем, за который Рон сможет уцепиться, но не знает, позволит ли он ей это.

— Нет, тут тебе не повезло. Гарри принёс твой сундук в свою. Мне кажется это та, что возле кухни… Можешь сам спросить его за ужином. Шивер там?

— Не повезло, — повторяет он, и его губы изгибаются в слабой улыбке. Гермиона улыбается в ответ, но Рон отворачивается, не заметив этого.

День: 1493; Время: 14

— У него частичная потеря памяти.

— Насколько это серьёзно? — спрашивает Гермиона, устроившись на старом диване и подтянув колени к подбородку. Её большие пальцы ног отлично влезают в дырку в подушке. Она и не помнит, сколько уже раз запихивала их туда, пока мешала Драко смотреть его любимые рекламные ролики.

В какой-то момент звук в телевизоре сломался, и женщина в рекламе бежит по пшеничному полю в тишине. Гарри сидит рядом с Гермионой, его рука прижимается к её ноге, шапка низко натянута на лоб. Очки зажаты в кулаке: он потирает глаза то ли от усталости, то ли от расстройства.

— Точно сказать не могу. Не хочу задавать слишком много вопросов и пугать его, если он многое забыл. Он и так должен принимать успокоительное зелье, чтобы справиться с тревогой. Я знаю, что он не помнит Кладбищенскую битву. Знаю, что помнит операцию, на которой мы были до этого, но не помнит, как испугался упавших на него пауков во время её проведения.

— Блокировать какие-то вещи — нормально. Так разум пытается справиться. Не говоря уж… Ну, мы же не знаем, что с ним случилось, Гарри. Это может быть… как-то связано.

— Да, — тихо откликается он и, наклонившись, упирается локтями в колени. — Думаю, я возьму его с собой к психиатру.

Гермиона от удивления подаётся назад и, повернувшись, смотрит на затылок Гарри.

— Ты ходишь к психиатру?

— Они называют его «помощник». Министерство прислало одного, ещё когда я лежал в больнице. Люпин попросил меня поговорить с тем парнем. Я не хотел, но уступил — они бы не отстали, не убедившись, что я в порядке. Это помогает, немного. Я могу рассказать ему о самых жутких вещах, а он связан магической клятвой и никогда никому об этом не разболтает. Никаких осуждений или…

— Или?

— Я не знаю. Сначала было тяжело, но потом стало даже как-то приятно. Кто-то, кто подсказывает тебе путь, являясь при этом сторонним наблюдателем. Это как… разговаривать с самим собой. Проговаривать. Находить смысл в происходящем или просто… После сеанса я чувствую себя лучше. В голове проясняется. Я начинаю двигаться дальше. Полагаю, в этом и есть смысл.

— О, — Гермиона кивает и делает вид, будто понимает, но в животе бурлит такое месиво из различных эмоций, что накатывает тошнота.

— Всё совсем не так, — шепчет Гарри, поднимая голову. Она протягивает руку и поправляет оправу у него на носу. — Я думал, будет проще поговорить с кем-то, кто был там, кто находится здесь, на войне. Только эти люди смогут по-настоящему понять меня, понять, почему я совершал такие поступки, — ведь они творят то же самое. Но это… Тебе стоит сходить.

— Сходить?

— На один из сеансов. Просто попробовать, вдруг тебе понравится. Знаешь, разговор с тем, кто, как и ты, был там, помогает. Но… Целью является справиться со всем этим, верно? И намного легче, когда тому, с кем ты общаешься, не надо самому ни с чем разбираться. Так проще… Двигаться дальше. Что касается меня, мне не помогает осознание того, что кто-то ещё переживает нечто подобное. Не думаю, что тебе это тоже поможет. Ты будешь слишком стараться помочь другому челов…

— Не ты ли говорил…

— Я не обсуждаю… ну, понимаешь, свои чувства. Я просто рассказываю о том, что произошло. Иногда она чего-то не понимает, но обычно… Всё схватывает верно. Будто… всё универсально. И тогда мне начинает казаться: а вдруг все мы чувствуем одно и то же. Ты. Рон. И что, может быть, я смогу исправить… Это скорее вопрос понимания. Мне нужно разобраться и… я…

— Гарри, я не пытаюсь убедить тебя, что ты не должен туда ходить. Я считаю, это хорошая идея.

— Да? — он улыбается недоверчиво, но очаровательно, и Гермионе приходится улыбнуться в ответ.

— Да, конечно. Я не обиделась. Все… все должны справляться с этим так, как удобно им. Я всё понимаю.

Гарри кивает, закидывая руку ей на плечо и прижимая к своему боку.

— Думаю, я приведу с собой Рона. Расскажу о чём-то, касающемся нас обоих, чтобы он смог проникнуться. Надеюсь, он и сам решит туда ходить. Не хочешь пойти с нами?

— Нет, — быстро откликается она.

Гарри замолкает, словно подбирая слова, и Гермиона не может припомнить, чтобы он так делал раньше. Ей постоянно приходится напоминать себе, как сильно они повзрослели.

— Думаю, тебе стоит попробовать.