The Fallout (ЛП)

Они обе ухмыляются друг другу и даже смеются. Лаванда с улыбкой отворачивает голову, но Гермиона замечает, как в лучах исчезающего солнца влажно блестят её ресницы.

День: 1497; Время: 11

— Гермиона, ты хочешь у него это отнять? Собираешься пойти наверх и сказать, что он не может участвовать и ему придётся сидеть здесь наедине со своими мыслями? Вспоминать всё то, что они забрали у него и что с ним сделали, а он ничем не сможет им отплатить? Он растерян! Да мы все такие!

Гарри зол на неё, его глаза опасно поблёскивают. Гермиона рассказывала ему о новой деятельности Лаванды и заметила, что и Рон мог бы работать там же. За прошедшие дни он её напугал, и последнее, чего бы ей хотелось, это чтобы с Роном что-то случилось, в то время как она сама знает: полноценно сражаться её друг не в состоянии. За последние десять минут обычное расположение духа Гарри сменилось упрямством, а потом обернулось злостью.

Вышедшая из ванны женщина окидывает Гермиону взглядом, будто та сошла с ума. Но это же Гарри, её Гарри, и ей плевать, что люди считают его сильнейшим волшебником из ныне живущих. Что ей не безразлично, так это то, что Гарри её не слушает.

— Он не подходит для… — начинает она.

— Судя по доходившим до меня слухам, ты тоже была не в лучшей форме, но тебя никто не остановил. Никто не лишил тебя этого. И ты не смей, Гермиона.

— Я не могу его потерять! — кричит она, вскидывая руки.

— Да, и я тоже! Не пытайся представить всё так, будто мне плевать, потому что это чушь, Гермиона! Полная хрень! Не смей говорить, что мне нет до него дела, это мой лучший друг и…

— Я этого и не говорю!

— Ему это нужно! У тебя нет никакого права отбирать это у него. Я буду за ним присматривать, буду рядом, но никогда не лишу его этого. И тебе не позволю!

День: 1497; Время: 13

Несмотря на свой до сих пор тлеющий гнев, смятение, нерешительность и множество мыслей, Гермиона всё же улыбается ему при встрече. В ответ на приветствие Малфой вскидывает бровь, вытягивает ноги, но она замечает, как дёргаются его губы, когда он переводит взгляд обратно на немой экран.

— Ты была права.

Ей требуется пара секунд на то, чтобы понять, о чём он говорит. Наверное, он знал, что она затронет эту тему, и хотел поскорее покончить с этим.

— Ты слышал?

Его бровь ползёт ещё выше, а глаз чуть прищуривается, как и всегда, когда он настроен скептически.

— Может, тебе стоит общаться со мной на языке жестов, раз ты считаешь, что я настолько глух.

Бормоча «Заткнись», Гермиона поднимает глаза и впивается взглядом в потолок, будто так можно понять, слышал ли Рон их ссору. Если слышал, то сейчас они с Гарри наверняка обсуждают её чрезмерную опеку и желание командовать, а может, что-то ещё, о чём она предпочитает не знать.

— Уизли не подходит для операций, но ничто не помешает ему в них участвовать.

— Его надо отстранить, — Гермиона плюхается на диван рядом с Драко, задевая его плечом. Малфой фыркает, но не отстраняется.

— М-м.

— Ты бы отстранил его, если бы мог? — спрашивает она, и Драко молчит. — Честно?

Он смотрит на неё с раздражением: ведь он редко обманывал её, разве что предпочитал отделываться молчанием.

— Грейнджер, это война. Ты можешь утверждать, что все мы уже больны на голову. Или что никто из нас вообще не должен принимать участие в битвах.

— Да, но Рон…

— Знаю, — он почёсывает подбородок, она ощущает движение его руки и прижимается чуть ближе. Старается проникнуться его присутствием, чтобы избавиться от всех мыслей, продолжая чувствовать лишь его и такие знакомые ей эмоции.

— Ты, Поттер, его семья — вы всё ещё сражаетесь. Выдерните его с операций, и ему нечего будет делать…

— П…

— Сидеть и целыми днями планировать миссии? Неплохо. Лишить его полевых заданий и посадить с братом — тем близнецом? Ты оставишь его наедине с собственными мыслями. Что бы там с ним ни произошло… Он не выберется, пока сам не найдёт выход. Нравится тебе это или нет.

— Значит, ты не считаешь, что я права, — судя по промелькнувшему на его лице веселью, в её голосе слишком чувствуется раздражение.

— Я сказал: ты права, что он не справляется с нагрузками. Довольствуйся тем, что имеешь.

Гермиона фыркает и смотрит, как Малфой, прищурившись, наблюдает за лодочной погоней, разворачивающейся на экране.

— Значит, ты в принципе согласен с Гарри.

Его губы изгибаются, и он переводит глаза на Гермиону — сосредоточенность сменяется недовольством.

— Ты не успокоишься, пока всех не заразишь своим поганым настроением, или ты достаёшь только меня?

— О, будто…

— Закройся в своей спальне в одиночестве на неделю. Всего лишь на неделю. Продолжать двигаться проще, когда движешься к какой-то цели. Следующая операция, следующая неделя, конец войны. Здесь каждый день — уже грёбаная цель.

— Я это знаю.

— Надеюсь на это. Так вот лиши себя этого — ты прекратишь двигаться по своей собственной воле, и у тебя остаётся только война и то, что ты сделала. Лишь то, что она дала тебе, — а ты не можешь шагать дальше. У Уизли не было времени оставить позади хоть что-то. Справиться со всем этим. Сейчас ты заставляешь его остановиться… Тебе стоило бросить его в Италии.