The Nocturnal Ones

Лиралей с отчаянием несколько секунд смотрела наверх, на такой далекий и недостижимый кусочек неба и краешек крыши, до которого никак не добраться. Внутри всё сжималось, лицо заливали слезы, губы дрожали, и хотелось завыть, но она отчаянно сжимала зубы, стараясь подавить панику. Лихорадочные мысли метались от стены к стене, ища выход, но его не было. Как она хотела бы уметь летать! провалиться сквозь землю, или чтобы Ветер, обнявший её за плечи, смог поднять её наверх!

Пальцы заскребли по кирпичной стене, как царапая запертую дверь, которую невозможно открыть.

Это не было сном. Она не могла проснуться.

Это было реальностью, из которой она не могла выбраться.

Тупиком. Ловушкой.

Новый взрыв страха, разрывающего изнутри, но все чувства уже притуплены отчаянием, и просто бессильно сползаешь вниз, падая на колени, по-прежнему упираясь в стену. Тени – маленькие, копошащиеся, видимые в неверном свете слабенького фонаря, кусают слабенькими бесплотными зубами, будто пытаясь оторвать себе кусочек от добычи. На освещенном участке стены и земли под ней видны были их силуэты, и вправду похожие на бесформенных чёрных зверушек – может, мышей или мотыльков, безуспешно пытающихся грызть заживо свою жертву, уже неспособную сопротивляться, парализованную отчаянием.

Одна тень походила на маленького мышонка, недоуменно смотрящего на неё снизу-вверх, не прикасаясь. Силуэт расплывался из-за слез, застилавших глаза, но Лиралей была уверена: этот мышонок заглядывает ей в глаза, будто пытаясь в них что-то отыскать.

Она невольно улыбнулась своему наваждению кривой улыбкой.

- Что ж ты смотришь, – прошептала лучница одними губами, практически не соображая уже, что говорит. – Ешь уже.

«Только бы это быстрее закончилось!..»

Мышь сморгнула и вдруг шарахнулась прочь, как внезапно отхлынули и все остальные тени, оставив свою исцарапанную и искусанную жертву сидеть в тупике, под мёртвой стеной. Свет сверху что-то заслонило. Лучница зажмурилась. На её плечо опустилась какая-то тяжесть, а потом её резко развернули на себя, прижав спиной к стене. Воздух выбило из легких от сильного удара, девушка жалобно выдохнула от вспышки боли в спине и плече.

Лиралей не хотела открывать глаза: она боялась, действительно боялась увидеть ещё раз эту страшную морду с ужасающей пастью.

Тяжелое дыхание, сопровождаемое сиплым рыком, прямо на лице.

Почему-то это чудовище до сих пор её не убило. Как будто издевалось. Как будто ожидало, пока она на него посмотрит снова – чтобы знать, что именно её прикончит. Или чтобы увидеть, как её будут медленно разрывать на куски.

«Нет. Нет. Нет, этого не может быть. Я сплю. Сейчас… я открою глаза – и проснусь…»

Это была совсем не маска, а слабый ветер совсем не был тем сумасшедшим ураганом, уничтожающим всё на своём пути.

На него смотрели отчаянные, не верящие в происходящее воспаленные глаза, совсем не похожие на жесткие злые глаза Аллерии. Несмотря ни на что, Сталкер был уверен: даже перед лицом смерти воздушный маг бы ни за что не зарыдала бы, как эта сжавшаяся девочка. Он слишком долго гонялся за её отцом и за ней самой, чтобы не знать эту семью. Аллерия бы встретила свою смерть гордо. И скорее всего, она действительно её встретила те самые шестнадцать лет назад.

Лучница несколько секунд смотрела в глаза монстру, после чего снова зажмурилась и опустила голову, ещё больше сжавшись.

«Глупо».

Он выдумал себе сходство с Аллерией, на пустом месте. Мало ли похожих лиц? Век за веком он встречал людей и эльфов, ничем не отличающихся друг от друга, каких видел столетие, два, пять, десять назад. И эта девчонка не была идеально похожа на Аллерию, лишь очень отдаленно. А сама волшебница ни за что не стала бы использовать такую глупую и нелепую маскировку.

И уж тем более она не стала бы ребенком рыдать, забившись в угол под стеной…

Это же просто новенький маг воздуха, хорошо ещё, если вообще знающий о своих способностях. Случайно оказавшийся родом из Западного Леса, где пропала Аллерия. Будь эта девчушка хоть чуть сильнее, дух рядом с ней смог бы по одному приказу человека – человека, не эльфа… – превратиться в тот самый ураган, от которого весь район лежал бы в руинах. Будь она хоть немножко опытнее, она бы, даже не будучи Аллерией, превратила бы эту погоню в достойный поединок. И Баланар бы убил её со вкусом, и с удовлетворением, а не глухим чувством опустошения.

«Это действительно ребенок».

Поистине, он начинает сходить с ума.

Поначалу вспыхнувшая и разогревающая, обжигающая изнутри груди злость медленно затихала, снова сменяясь сжирающей пустотой. Схлынула ярость. Она просто растворилась в вязком жидком сумраке, чёрном, как деготь.

«А ведь это могла быть Аллерия…»