The Routledge Handbook of Philosophy of Animal Minds

Если мы допускаем возможность неэгоцентрического, но нелингвистического каузального вывода от M к G, как мы должны понимать представление агентом M как просто возможное, что также требуется для IR? Вместо того чтобы предполагать модальный оператор в репрезентируемом содержании, как это было бы естественно в языке, мы могли бы ссылаться на отдельное отношение: развлечение М, в отличие от веры или желания его. Так, Саддендорф и Уитен (2001), следуя Пернеру (1991), отличают вторичную репрезентацию от первичной и метарепрезентации: вторичная репрезентация "отделяет" представляемую цель G от воспринимаемой реальности A, так что G "удерживается в уме" одновременно с A и отличается от нее. В IR, по их мнению, агент "сопоставляет" A и G, "мысленно возвращаясь" от G к A. Одной из стандартных моделей такой "работы назад" является симуляция; с простой точки зрения, симуляция - это просто автономная активация когнитивных, моторных и образных механизмов, создающая форму "проб и ошибок в мышлении... быстрее и безопаснее, чем... оперантное обусловливание или естественный отбор" (Millikan 2006: 118). Однако процесс "сопоставления" A и G путем развлечения M (и, возможно, альтернатив M′, M″, ...) также, вероятно, включает реструктуризацию воспринимаемой и вспоминаемой информации и соотнесение отдельных фрагментов информации (Call 2013: 15). Такое моделирование и структурирование, вероятно, может быть представлено нелингвистически в графических и образных форматах.

Наконец, в отсутствие способности к явной самокритике как понимать эпистемическую норму, согласно которой переходы между этими репрезентациями A, M и G должны быть обоснованы? Мы уже видели, что они могут быть реализованы в строго валидной несентетической системе. Минимальное дополнительное ограничение состоит в том, чтобы агент был достаточно чувствителен к фактическим отношениям между A, M и G, так что если бы он получил информацию, указывающую на изменения в этих отношениях, его поведение изменилось бы соответствующим образом. Более надежно, мы могли бы добавить способность к метакогниции - мониторингу качества информации, доступной либо себе, либо другим, - которая опять же возможна в отсутствие метарепрезентации (Proust 2006, и глава 13 в этом томе). И здесь некоторые животные, по-видимому, преодолевают барьер (Smith et al. 2003): например, дельфины и макаки-резусы отказываются от выполнения задания на визуальную дискриминацию в пользу менее требовательного и менее вознаграждаемого задания, когда их результаты становятся ненадежными, что свидетельствует о некотором осознании своей ненадежности.

В общем, мы должны приписать способность к IR, если у нас есть доказательства того, что агент действует, чтобы актуализировать М, даже если М не является по своей сути желательным, потому что он представляет М неэгоцентричным образом как потенциального "создателя различий" в каузальной сети, соединяющей А и G, где его действия чувствительны к качеству его информации об отношениях между А, М и G. Мы уже видели некоторые доказательства того, что некоторые животные обладают каждой из этих составляющих способностей. А как насчет всего пакета?