The Routledge Handbook of Philosophy of Animal Minds

В одном смысле термин "рациональный" применяется к вещам, которые соответствуют определенному нормативному стандарту. Назвать поступок рациональным в этом смысле - значит, примерно, сказать, что он хорошо соразмерен имеющимся причинам, а назвать агента рациональным - значит сказать, что он предрасположен к совершению таких поступков. Однако, когда аристотелевские философы определяли человека как рациональное животное, этот нормативный смысл рациональности, конечно, не был тем, который они имели в виду. Они не собирались утверждать, что люди добиваются особых успехов в действиях, подкрепленных причинами: им было хорошо известно, что люди прислушиваются к причинам лишь очень несовершенно и легко поддаются влиянию нерациональных сил. Они хотели утверждать, что люди способны действовать, руководствуясь соображениями причин (при этом под действиями понимается не только перемещение тела, но и совершение когнитивных актов, таких как суждение, умозаключение и т. д.). Таким образом, Аристотель считал разумных животных обладателями особого рода способностей (a dunamis meta logou: способность, проникнутая разумом) и проводил различие между простым действием в соответствии с правильной причиной (kata ton orthon logon) и действием из правильной причины (meta tou orthou logou). Рациональная способность - это способность действовать не только так, как это действительно поддерживается причинами, но и исходя из понимания причин.

Сказать, что человек - рациональное животное в этом смысле, значит утверждать, что наши центральные животные способности - те, которые направляют и управляют нашей особой разновидностью животной жизни, когда все идет хорошо, - имеют такой характер: они позволяют нам не просто действовать способами, которые на самом деле поддерживаются причинами, но и действовать, исходя из понимания этих причин. Это не значит, что мы реализуем эти способности с какой-то особой регулярностью или что, когда мы их реализуем, мы обычно делаем это хорошо (т. е. рационально в нормативном смысле). Поэтому - вопреки предположениям некоторых критиков - утверждение о том, что люди являются рациональными животными, не может быть быстро опровергнуто исследованиями, показывающими, что люди регулярно или даже систематически склонны выносить суждения и делать умозаключения способами, которые не являются нормативно рациональными. Поскольку утверждение, о котором идет речь, касается наших когнитивных способностей, а не когнитивных склонностей или практик, от таких наблюдений нет прямого пути к опровержению утверждения о том, что люди - рациональные животные.

Можно ли сказать больше, чтобы прояснить контраст между действиями, подкрепленными причинами, и действиями, основанными на осознании причин? Обычный способ ввести этот контраст - обратить внимание на интуитивное различие между деятельностью, осуществляемой с пониманием, и деятельностью, осуществляемой без понимания. Так, человек, который вычисляет результат 12 × 17, сознательно применяя правило решения задач на умножение, понимает, почему он дает такой ответ, а человек, который приходит к ответу с помощью числовой интуиции, не понимая правила, требующего такого ответа, лишен такого понимания. Аналогичным образом, человек, рассматривающий вопрос о том, безопасен ли определенный мост, и приходящий к выводу на основе наблюдений, которые она принимает за подтверждение этого вывода, понимает, почему он делает такой вывод; но человек, который просто убеждается в безопасности моста, не осознавая, какие факты убеждают его, не делает понимающего вывода, даже если его убеждение на самом деле является результатом тех же самых наблюдений. Рациональные способности - это способности, позволяющие их носителям действовать с пониманием, примером чего являются сознательное следование правилам и осмысленное умозаключение.

В целом, рациональная деятельность характеризуется определенной понятностью с точки зрения самого субъекта, понятностью, которая включает в себя понимание субъектом того, почему он поступает так, как поступает. Соответствующее понимание, однако, не является просто побочным или постфактумным. Дело не только в том, что, если субъект S совершает рациональную деятельность A по причине R, S, следовательно, будет знать, что R - это причина ее действий A. Скорее, то, что S принимает R за причину А, должно само по себе объяснить (характерным рациональным образом) ее А5. Именно способность к такого рода директивному пониманию - пониманию, которое является основанием для того, чтобы делать то, что, по мнению человека, есть причина делать, - отличает рациональных животных как таковых. В силу этой способности они разумны в особом смысле: их мысли и действия могут направляться оценкой причин, и они могут корректировать свои убеждения и действия, критически размышляя над такими оценками.