The Terraforming

Технологии – такие как солнечные часы, счёты, секстант, телескоп, микроскоп, тензорный процессор (TPU) – опосредуют наше восприятие реального мира, позволяя создавать новые абстрактные представления о жизненных процессах, в которые мы вовлечены. Иногда эти абстракции неотделимы от технологий, благодаря которым они явились на свет, а порой их пути расходятся. Абстракции, в свою очередь, сами становятся инструментами. Технологии рождают абстракции; абстракции рождают технологии или сами становятся технологиями другого типа[45]. Что именно становится причиной, а что – следствием, к комплексу первопроходца по факту не имеет отношения. В плотных зарослях джунглей и перенаселённых городских трущоб все детерминировано. Абстракции, технологии и технические абстракции детерминированы не сами собой. Это ряд опрокидывающихся друг на друга костяшек домино, и все, кто их опрокидывает, сами такие же костяшки. Хореография этих каскадных ретрансляций может подчиняться спланированным абстракциям всего порядка последовательностей, но и сами они точно так же могут запечатлевать определённые импровизационные решения, обучаясь на ходу, придавая этой хореографии новые повороты. Поскольку цепные реакции накапливаются в масштабе инфраструктуры, они кодируют в своих медиа не только абстракции и закономерности, но и принятие решения. Таким образом, процесс в этой инфраструктурной среде может запускаться по новой, причём без необходимости дополнительного обдумывания. Он повторяется снова и снова. То, что сперва видится как нечто автономное (самоуправляемое, отдельное, способное принимать решения самостоятельно), при более детальном рассмотрении оказывается заранее предопределённым действующими силами, которые достались в наследство от далеких предков, и их ретрансляциями – а значит, также является автоматизированным. Кажущаяся автономия робота основана на навыках, которым его обучили, которые он выучил сам или приобрёл в процессе адаптации и теперь воспроизводит в разных комбинациях, не принимая новых решений с нуля. В этом роде автономия – не столько свобода воли, сколько те аспекты деятельности, которые могут быть выполнены без раздумий или даже выбора: дыхание, автовождение, производство, формирование, запоминание, цветение, опыление, письмо и т. д.[46] Если моменты критического выбора зависят от уже регламентированного – от встроенных в окружающую среду автоматизированных решений, которые даны и не имеют нового предназначения, – тогда под политическим следует понимать не только эти редкие осознанные административные решения, но (даже в большей степени) весь этот танец технически укоренившихся траекторий.

Повторюсь: геотехническое охватывает геополитическое. И в том, что касается десятилетнего плана, политическое (определяемое как дискурсивное несогласие и согласие, основанное на артикулированных интересах, допустимых данной сферой влияния) отчасти перестаёт быть эталонной моделью. Общая заземляющая экология автоматизации даёт возможность предшествующим знаниям, закономерностям и решениям укорениться в городской среде как части определённой ниши, которая будет задействована в некоем непредвиденном будущем. Инфраструктура автоматизирует принятие решений, и потому считается, что она «деполитизируется», если работает без нового обдумывания (или недообдумывания). Чаще всего так и бывает, именно в этом её смысл[47]. Политическое решение типа «Откуда должна поступать вода и кому она должна сейчас подаваться» становится инфраструктурной аксиомой: достаточно открыть кран. Народное собрание по вопросу водоснабжения можно распускать и идти по домам.

Технологии разочарования