This one. Книга третья. Путь к бродяге (ЛП)

У Чоушуу было немало врагов среди других провинций. Радикальные способы дистанцировали их от остальных, а инцидент у ворот Хамагури очернил репутацию провинции дальше некуда… особенно чистое безумие, по причине которого случился пожар, уничтоживший половину Киото.

Чоушуу дорого заплатили за эти ошибки.

Когда Кеншин вернулся в Киото, он услышал, что победу Бакуфу у ворот Хамагури обеспечили в основном силы Айдзу, и люди этих двух провинций пролили наибольшее количество крови повстанцев, и именно их действия переломили ход битвы и привели к разгрому мятежников. В частности, именно полевые орудия Сацумы сеяли хаос в этот день.

Из всех врагов Чоушуу Айдзу и Сацума были самыми опасными. Айдзу, северная провинция, поддерживала сёгуна с самого начала правления Токугавы, обрушивая ад на головы его врагов. А Сацума… все знали, как они страстно ненавидели Чоушуу еще со времен воюющих провинций, когда из обиды и частых ссор родилась эта ненависть.

Кеншин вздохнул. Думать о врагах Чоушуу – это гасить тот слабый огонек надежды, который ему удалось обрести снова. Ситуация действительно была мрачной, и если ничего не изменится, причем в ближайшее время, то вся революция напрасна? Неужели их мечта о новой эпохе действительно обречена?

Он посмотрел на Кацуру-сана, идущего рядом. Даже сейчас он выглядел задумчивым, словно тоже просчитывал последствия. Однако независимо от обстоятельств… они не могут упустить возможность, которую им предложил Сакамото-сан.

Так ли важно, с какими из своих врагов им придется вести переговоры? Если дискуссия перерастет в схватку, он будет там, чтобы защитить Кацуру-сана. Если же что-то еще… Кацура-сан блестящий политик и эксперт в переговорах. Даже с мечами, связанными мирными узлами, он очень опасный человек. Он никогда не теряет спокойствия, он харизматичен и вежлив – эти качества сделали его трудно читаемым человеком.

Сказать по правде, если бы Кеншин не знал своего лидера так, как знал, то ему было бы чрезвычайно трудно доверять ему. Для тех, кто мог читать ки, Кацура-сан излучал некое двойственное чувство, вопиющее несоответствие между выражением его лица и его внутренним настроем. Но опять же, все хорошие мечники могли держать лицо. И политики тоже. Именно поэтому Кацура-сан был лидером Чоушуу Ишин Шиши, и это позволило ему вернуть контроль после возвращения из изгнания.

Единственный путь для нас – идти вперед и не оглядываться. Чего бы это ни стоило, неважно, как трудно будет… Я не могу отказаться от надежды. Так Кеншин думал, глядя на широкую спину своего лидера. Да, ради новой эры. Ради лучшего мира я должен продолжать борьбу – так же, как Кацура-сан.

После этой встречи Кеншин участвовал еще в нескольких небольших стычках, очень похожих на первую, которую они инсценировали перед Мимаваригуми, и Киотские слухи наконец добрались до него.

– Хитокири Баттосай вернулся!

– Убийца снова бродит по улицам Киото!

– Даже полицейские патрули не спасают!

Сплетни поползли по городу, и для Кеншина они звучали так же страшно, как и в первый раз. Что было еще хуже, те патрули Мимаваригуми и Шинсенгуми, которым он предлагал спастись… ни один человек не воспользовался этим шансом. Все они продолжали наступать на него независимо от его слов, и он косил их так же просто, как траву. Он снова был никем иным, как кровожадным убийцей.

Хотя в Ишин Шиши эти слухи вызвали совершенно иную реакцию. Всякий раз, когда Кеншин сопровождал Кацуру-сана на встречи, повстанцы не сомневались открыто в его способностях и не смотрели на него с подозрением. Нет, их взгляды становились вдумчивыми, даже удивленными. Очевидно, его описание распространялось среди соратников.

Все в соответствии с планом Кацуры-сана. Они же хотели использовать известность хитокири Баттосая, чтобы поднять боевой дух своих людей.

Однако для широкой публики хитокири Баттосай по-прежнему был столь же таинственной и пугающей фигурой, как и всегда. Никто ничего о нем не знал – ни его имени, ни на кого он был похож, ничего кроме того, что он часто использует баттодзюцу.

Это весьма озадачивало.

Если Ишин Шиши хотели сделать хитокири Баттосая легендой, которую следует бояться, не имеет ли смысла позволить людям свободно распространять эти слухи? Кеншин спросил Кацуру-сана о причине секретности, но его лидер только сказал, что нет необходимости, чтобы его описание просочилось за пределы их организации. Это может принести ему неприятности позже. Лояльность повстанцев защитит его личность, но его враги без всяких угрызений совести распространят его описание. И учитывая то, насколько выделяются его красные волосы и большой шрам в форме креста, уродующий лицо… что он будет делать, если станет широко известно, как выглядит хитокири Баттосай?

Сказать по правде, Кеншин не задумывался об этом раньше, но если он станет известен как Баттосай, сможет ли он пойти в город? Сможет ли он посетить ее могилу и принести ей цветы? Сможет ли он бродить по улицам неузнанным, находя успокоение в толпе? Даже когда он скрывает волосы и лицо, шепотки и пристальные взгляды преследуют его.