Тихие воды (ЛП)

  «О, я думаю, что здесь может не хватать нескольких вещей, не так ли? Толерантность. Космос. Свобода. Простор для развития, изменений. Просто место, чтобы дышать».

  — А у нее их не было?

  — Ты когда-нибудь встречался с Джейн? Вы когда-нибудь видели ее и Алекса вместе?

  Линн покачала головой; она не хотела говорить, что единственный раз видела Джейн Петерсон, когда та была мертва.

  «Когда она была одна, работая, например, с детьми, она… ну, у нее был ум, она была живой, с ней было весело, она увлекалась — слишком сильно, поэтому временами она могла быть слишком увлечен вещами. В компании Алекса она была такой… Патрисия допила свой кофе. «Она была как его маленькая собачка, понимаете, домашняя собачка. Алекс всегда был готов выставить ее напоказ, хвастаться тем, какая она привлекательная и все такое, а потом он как будто побуждал ее говорить всякие ерунды, понимаете, возбуждаться, делать трюки, а когда ей действительно нравилось это, он дал бы ей пощечину».

  "Шлепок?"

  «Не буквально. Шлепок." Рука Патриции остановилась, когда она ставила пустую чашку. Не сводя глаз с Линн, она спросила: — Он не ударил ее, не так ли? Алекс? Он не…”

  Линн смотрела на нее, не отвечая, но Патрисия могла прочитать это по ее лицу.

  «Ублюдок. Этот жестокий ублюдок.

  — Ты не знал? — тихо спросила Линн.

  Сжав губы, Патрисия покачала головой.

  — А Джейн, она ничего не сказала?

  «Ни одного слова».

  — Но ты не удивлен?

  «Когда я оглядываюсь назад, это обретает смысл. Я имею в виду, я знал, что в каком-то смысле она его боялась. Что когда он сказал прыгать, если хотите, она прыгнула. Патрисия огляделась в сторону стойки. «Послушай, не знаю, как тебе, а мне не помешает еще один кофе».

  — Может быть, через минуту, — сказала Линн. — Я просто хотел спросить, если все это происходило, почему, по-вашему, она это терпела?

  Патрисия сложила бумагу, в которой была вафля, пополам, потом пополам, потом еще пополам. «Я думаю, в каком-то смысле это то, чего она хотела, такого почти доминирования. И я думаю, что в любом случае она бы испугалась, если бы сделала что-нибудь по этому поводу».

  "Что-либо. Такие как?"

  «О, весь диапазон, от предложения семейной терапии до ухода от него. Роман на стороне."

  — И вы не думаете, что она это сделала?

  "Дело? Джейн? В противном случае она должна была бы быть комбинацией Гудини и Маты Хари».

  Линн кивнула, отошла от табурета, чтобы взять еще кофе.

  — Хотя она могла подумать об этом, — тихо сказала Патрисия.

  На мгновение Линн затаила дыхание. "Что заставляет тебя говорить это?"

  Патриция полуулыбнулась, вспоминая. «Однажды мы болтали в туалете. Вещи для девочек. У одного из игровых сотрудников была большая проблема с кем-то из другой школы. Все знали об этом, и, похоже, им было все равно; все, кроме их соответствующих партнеров, я полагаю. Я помню, как Джейн говорила, что удивительно, что можно сойти с рук, если у тебя есть мужество. Я думаю, она сказала яйца. В любом случае, я сказал ей, что она может говорить, она не из тех, кто заводит роман даже в самых смелых мечтах. И я помню, как она слегка улыбнулась мне и сказала: «Если бы ты только знал».

  "Это все?"

  "Это все."

  — Но ты думал…?

  — Полагаю, я думал, ну, по крайней мере, она думала об этом.

  «Капучино или эспрессо?» — спросила Линн.

  «Прямо, пожалуйста. Прямо черный».

  «Хорошо, — сказал Резник, — поправьте меня, если я ошибаюсь». Они были в своей комнате на канатной дороге, Резник, Хан и Линн, окно было приоткрыто на несколько дюймов сверху и снизу, воздух был тяжелым и обещал дождь. На северо-западе небо темнело, как перезревшая слива. «Мы предполагаем вот что. Во-первых, несмотря на любые предыдущие доказательства обратного, Джейн Петерсон завела роман. Как далеко это зашло и как долго это продолжалось, мы пока не знаем, но какое-то дело.

  «Во-вторых, оба звонка, которые она сделала с Бродвея, были сделаны другому вовлеченному лицу, что помещает его в район Кембриджшир-Ньюмаркет, если не постоянно, то в то время.

  «И три, после второго из тех звонков, где-то как-то Джейн выбежала на мужа и присоединилась к любовнику. Мы не знаем, что тогда произошло, куда они пошли, вообще ничего. Все, что мы знаем, это то, что неделю спустя она умерла». Он переводил взгляд с Линн на Хана и обратно. «Теперь почему, как история, я не нахожу это убедительным?»

  «Слишком много пробелов, — сказал Хан. «Слишком много предположений. Мы вообще не знаем , что у нее был роман».

  «Мы знаем, что она звонила кому-то перед тем, как исчезнуть».

  — Хорошо, но если она вот-вот с ним встретится, зачем говорить почти полчаса?

  — Может быть, нужно было сделать много аранжировок.

  «Или, — сказал Резник, — может быть, кто-то из них струсил».

  — Наверное, Джейн, — сказала Линн.

  — Мы этого не знаем, — сказал Хан.

  «Она была той, кто годами оставался в оскорбительных отношениях», — сказала Линн. — Если бы ей так хотелось сбежать, она бы, конечно, сделала это раньше. Нет, мне кажется, что у нее есть сомнения.

  — Прямо в последнюю минуту?

  — Особенно тогда.