Тихое баронство

Из колоний, в числе прочих трав, корешков и частей растений мне привозят кору одного тропического дерева, произрастающего в джунглях. Туземцы ее заваривают и пьют — считается, что она поднимает настроение, обезболивает, снимает жар и помогает в любовных делах. В наших краях соглашаются с таким применением, но подчеркивают, что как любое универсальное средство, все это кора делает плохо.

Однако изредка наши аптекари ее используют как компонент для препарата, излечивающего тропическую лихорадку. Но если из коры выделить горький и прозрачный экстракт, то получается довольно слабый и противный яд. Можно пойти дальше и из экстракта добыть некий алкалоид, который и является основой снадобья Ви-э-Гра, зелья, поднимающего потенцию у мужчин, но при передозировке становящимся ядом, правда, довольно приятным.

Конкретно этот реагент я не заказываю, но он входит в обычный набор трав, привозимых из колоний, а потому в два рейса мне его навезли даже с избытком. Почему с избытком? Я не делаю больших объемов, поддерживаю мнение о чрезвычайной редкости используемой травы. Затрудняю расшифровку состава. Кладу туда еще один тропический корень, тот совершенно бесполезен, но нейтрален и своим вкусом забивает все остальные компоненты. А используемое заклинание другим просто неизвестно.

Намеки я понимаю, потому прихватил с собой флакончик. Фирменный, хрустальный, с золотой крышечкой. Приехал. В заведении мадам Розы собрались все Изумрудные братья. Увы! Все оставшиеся верными клубу.

Под рюмочку с закуской, да с красоткой, сидящей на коленях, мне рассказали, что после «того трагического события» его величество ни разу не удостоил клуб своим посещением. Оно понятно — траур, погибла семья брата. Сразу появились отступники, покинувшие клуб. Сначала один, потом другой, третий… В общем, остались только самые преданные идеалам «Изумрудного братства», числом значительно менее половины от максимального, осеннего состава.

Про письмо брату Михаэлю все знали и благодарили за вовремя замолвленное словечко. Флакон приняли с аплодисментами, и Роза поставила его на почетное место — пустующее, безнадежно приберегаемое для почти невероятного приезда государя. Однако надеяться на возвращение надо, хотя бы внешне.

Мы пили, болтали, тискали девочек. В числе прочих разговоров посетовал на сложность регистрации поместья. Меня ткнули носом в очевидное решение.

— Брат Стах, вот хороший ты служака, но молодой, простейших вещей не понимаешь. Скажи честно — твой сын с той сотни десятин жить будет? Или семейка конкубины ему на прожитье золотишка подкинет?

— Тесть, конечно, ему денег даст. Обещал.

— О! Значит, про нормальную пашню речь не идет, только для блезиру земля потребна. Создай поместье на любом неудобье в своих горах, назови «Тихово» и регистрируй в Зеленоземье. А коли родня конкубины кочевряжиться начнет — скажи, что вовсе без поместья оставишь.

Простое и логичное решение задачи. Налили было выпить за него, как вдруг дверь распахнулась, и мадам Роза объявила:

— Его величество! Инкогнито!

Государь

Король вошел и обвел взором зал.

— Что-то маловато братьев осталось! Ну, да те, кто сбежали, не братья нам! — тут его взгляд остановился на бароне Тихом. — О! И Стах здесь! Кто бы сомневался! Как только его пустили в столицу, сразу к девочкам Розы побежал. А что мы сегодня празднуем?

Братья сразу и без малейших сомнений поверили, что государь совсем-совсем не в курсе, ему никто ничего не докладывал, он просто решил заглянуть в свой старый клуб, сесть с проверенными собутыльниками, посадить на колени бойкую девчонку да выпить рюмочку чего покрепче.

— Ваше величество! Брат Стах проставляется — сын от конкубины у него родился.

— А, помню-помню. Девять месяцев тому девчонку к себе уволок. Да прямо с банкета! Ему мы с братом посоветовали, а он за приказ принял. Хе-хе!

— Точно, ваше величество! Барон у нас такой.

— На третий, что ли, день после нашего разговора он конкубину из храма к себе привел?

— У вас прекрасная память, ваше величество!

— Кабы вовремя промолчать мог, то цены бы ему не было. Ну что, давайте за брата Стаха?

Все, понятно, сразу выпили до дна. Тут политически неверно хоть каплю спиртного в бокале оставить — ведь сам король тостует!

— Подарок тебе надо бы подарить на рождение сына. Опалу не сниму, хватит и доступа в столицу. Про Гоуи пока думаю. Ко двору не верну, не проси. Из остального желай, что хочешь.

— Ваша милость, одна просьба: хоть изредка, хоть в месяц раз, радуйте братьев своим присутствием.

— Экий ты… Впрочем, ладно. Слово сказано.

Выслушав еще несколько здравиц, произносимых старательно веселыми голосами, король поднялся и заявил:

— Пора мне. Дела. Стах, проводи-ка ты меня.

Пузырек со снадобьем перекочевал в государев карман, и самодержец удалился вместе с опальным бароном.