Тихое баронство

— Тогда ты нас не сможешь понять. И это прекрасно для всех — для тебя тоже. Магии ты получишь, сколько пожелаешь, нам она не нужна. Но каждая из нас троих захочет получить тебя в свою колоду, вдобавок сделать так, чтобы ты не попал в колоду другой. Лаура будет прельщать твоим сыном и близостью к себе. Да, ты правильно подумал — именно близостью. Эдмунда какое-то время удастся водить за нос, но скоро он удостоверится в измене и взбрыкнет.

— Ваша светлость, я не собираюсь…

— Молчи, наивный мальчик. Ты не собираешься, но если Лаурка решится, ей не слишком сложно будет заманить тебя к себе в постель. А когда ее муж узнает правду, тебе придется его убить и помогать любовнице править, стоя в тени трона. Ты умный юноша, и тебя такое не прельщает. Думай, как избежать этого. Потом мне расскажешь, что придумал, а я тебе объясню, что единственный способ — женитьба. Лаура, во всяком случае, сейчас для тебя худший шанс.

— Но я…

— Слушай, Стах, умную женщину, которая с рождения варится в придворном котле. Пока лучший вариант для тебя Мариана. Она может соблазнять должностями, деньгами, титулами и землями. Должности будут отвлекать от магии. Денег на жизнь тебе хватает. Титулы не кружат голову, а имения отнимают время. Так?

— Да, ваша светлость.

— Тогда она постарается найти для тебя благодарную ей жену. Есть прекрасный вариант. Девочка — умница, красавица, третья дочь великого герцога, с достойным приданым, но не волшебница. Будет новый титул и с ним новые земли. Интересно?

— Не скрою, ваша светлость, интересно. Но зачем девочке нужен я?

— Малыш! Ты даже лучше, чем я ожидала! Задал правильный вопрос. Я сейчас тебе не отвечу. Сам подумай над ним. Потом обсудим. Остается последняя кандидатура покровительницы. Понятно, это я. Сейчас тебе всего не скажу, но поверь, у меня тоже найдется кое-что достойное тебя. Должностей, титулов и земель не жди, разве за границей. Денег тоже. Не то что мне их не хватает, однако лишних нет. Но уже скоро я тебя удивлю. А пока думай и выбирай, у тебя есть около двух лет.

— Но…

— Ты хочешь остаться в нейтралитете? Не получится. Ты слишком опасен. Ты или свой, или чужой. Если чужой, то тебя кто-то защищает. Тогда придется думать, стоит ли из-за тебя ломать отношения. Если свой, то тебя надо защищать. А если нейтрал и не собираешься ложиться в колоду, то тебя, как фоску, надо сбросить с кона — вдруг в чужом раскладе окажешься? Ты же не думаешь, что я просто так тебе это говорю?

— Нет, ваша светлость.

— Правильно. Я объясняю твою роль в будущей игре. Ты это обдумаешь, проверишь, и в любом случае я получу преимущество за честный рассказ.

— Ваша светлость, а возможен вариант — скрыться в башне и не высовываться из нее?

— Сам подумай. Два года у тебя есть, если я не ошибаюсь. Может, и три, но не больше точно.

— А что случится потом? Смута?

— Ты что! Ни в коем случае! Соперничать будем мы между собой. Если кто-то посторонний попробует, сразу объединимся и выступим единым фронтом. Тебе это трудно понять, хорошенько не поплавав в придворном пруду среди рыб разной степени зубастости. Ты не знаешь, но Лагоз и Торан постоянно конкурировали между собой, но вдвоем вставали плечом к плечу против всех остальных. Торан никогда не хотел быть королем, как, впрочем, и великим герцогом. Он грезил о чужедальних странах, блестяще выигранных битвах и лаврах непобедимого полководца. Да! Не о выигранных войнах, которые часто лучше не начинать, а именно о битвах. Лагоз захватил Айзенерд без единого выстрела. Торан так бы никогда не смог. Хотя воевать против Эдмунда он бы и не стал — мало чести разбить слабого противника.

— Слабого? Эдмунд шесть лет держался против сильного врага.

— Держался. А хаорские войска разбили этого сильного за одну кампанию. Нет, Торан не стал бы воевать с Айзенердом. А с кем-то крупным ему не давал воевать наш отец. Поэтому братишка и рвался в колонии. Мечтал стать вице-королем, хотел лично вести войска в бой, отвоевывать новые земли у туземных князьков. Кстати, самому стать таким. Например, он был прекрасным фехтовальщиком, но боялся, что ему поддаются.

— А что, ваша светлость, поддавались?

— Конечно! Почти все. Таково бремя королевской породы, наше бремя. Почти все мужчины, делающие мне комплименты, видят не меня, красивую женщину, а государыню. Ты взрослый мальчик, потому скажу: и переспать хотят с государыней. Кому-то лестно завалить на спину великую герцогиню, кому-то хочется что-либо выпросить… Ладно! Я не жаловаться тебя позвала…

Разговор

— Ты про Тихого все понял?

— Так точно, ваше высокопревосходительство! Зарвался молодой, как есть зарвался! Второе графство захотел! Вот ее величество парню и указала положенное место. Все это увидели.

— М-да… Видел ты много, жаль, смотрел не туда.

— Ваше высокопревосходительство! Как не туда?! Куда надо было?