Time Left Today (ЛП)

— Это не будет секретом, если я расскажу тебе, не так ли?

— Ш-ш-ш, — упрекает он, — Потише.

Дверь кабинета снова открывается. Драко взбегает по лестнице, подол его спального халата исчезает за углом. Северус решает последовать его примеру и убегает.

Он не подумал проверить, в какую часть Хогсмида его привел камин, поэтому теперь бесцельно бродил, пиная камни и наблюдая, как клиентура пабов и баров становится все меньше и меньше. Гораздо удобнее иметь возможность аппарировать, куда ему заблагорассудится: сегодня он преодолел больше территории, чем когда-либо справился бы с маггловским транспортом. Но в этом тоже есть недостаток: часть его скучает по напряжению шеи, боли в бедрах, затекшим ногам. Возможно, если бы он был как следует утомлен путешествием, он бы не думал о предстоящей конфронтации.

Он говорит себе, что все в порядке. Он говорит себе, что сделал свой выбор, и теперь нет смысла что-либо чувствовать по этому поводу. Даже если еще было бы не поздно передумать, он бы этого не сделал; так имеет ли ор право страдать?

Прошло несколько часов. Может быть. Время ускользает сквозь пальцы.

— Северус.

Альбус стоит в кругу света от провисшего фонарного столба. Его глаза абсолютно бесчувственны.

Левой рукой он приглашает Северуса следовать в тупик. Это последний пункт повестки дня Северуса на вечер. После этого он сможет поспать.

Но он обнаруживает, что не может двигаться. Мог ли он сделать вид, что не увидел директора в темноте?

— Я не намерен ждать тебя, Северус.

Он глотнул.

Оба вошли в «Кабанью голову». Внутри это место было подобно тому, где отец Северуса проводил свои ночи, только с чуть большим количеством магии. Возможно, именно в таком месте оказался бы Северус, если бы не принял Метку.

Альбус был здесь своим: он кивнул бармену и уверенно поднялся наверх, где они зашли в дверь с табличкой «не входить» и сели на захламлённом балконе. Альбус запер покрытую трещинами дверь и набросил на неё чары. С балкона открывался вид на мусорные баки. Восходящее солнце разрезало туман.

— Я только что был на Тисовой улице. Похоже, обереги сняты.

— Хорошо, — говорит Северус пятну от сигареты на перилах.

— Я полагаю, ты добился того, чего хотел: он не вернется, — Альбус не смотрит на него. Его голос глубоко врезается во что-то хрупкое и безымянное в груди Северуса, — И что же теперь? Куда его отправить, что сделать, чтобы мальчик был в безопасности? Ты вызвал хаос, а теперь я должен разгребать за тобой?

— Я был у Люциуса. Он пообещал, что назначит меня опекуном мальчика в обмен на информацию, которая поможет ему выиграть суд.

Тишина.

— И что это за информация?

Старый гнев поднялся на поверхность.

— О, я был вовлечен во все это достаточно долго, чтобы рассказать о многом, если понадобится. Тот факт, что вы оставили его в доме с жестокими людьми и солгали об этом, станет хорошим вступительным заявлением.

Как всегда, Альбус видит возмущение Северуса прямо насквозь.

— Если тебе это нужно.

Он сжимает руки.

— Если мне это нужно.

— Должен признаться, Северус, я впечатлен, — говорит он, что звучит как-то наоборот, — Если я пообещаю тебе Гарри и уговорю тебя не идти к Люциусу, это положит конец всем моим надеждам на разведку в будущем. Но в нынешнем положении единственный способ сохранить твое прикрытие — это позволить тебе отправиться к Люциусу и дать ему контроль над Гарри, чего я не могу сделать. Я попал в действительно хорошую ловушку.

— Я не пытаюсь вас шантажировать, директор. Но у каждого из нас есть свои цели, к которым мы должны стремиться, и если вы не можете дать мне то, что я хочу, я должен взять это сам.

Теперь Альбус взглянул на него, что оказалось ещё хуже.

— А если я откажусь, ты бы действительно пошёл к Люциусу? — мягко спрашивает он, — Ты бы украл мальчика и убежал, и, я полагаю, никогда больше не заговорил бы со мной?

В любом случае, вряд ли он снова с ним заговорит, думает Северус; не после этого.

— Если вы вынудите меня, то да, я пойду к Люциусу. Но я не могу изолировать мальчика от вас. Он нуждается в вас. Он должен выжить и суметь справиться с грядущими испытаниями — это ваша работа, не так ли?

Альбус не отвечает. Теперь он смотрит прямо на солнце. Это очень плохо для его глаз — Северус хотел бы сказать ему, чтобы он отвел взгляд.

— Я понимаю, что вы… разочарованы, — говорит он вместо этого.

Губы директора кривятся, но не в лучшую сторону.

— Разочарован, — повторяет он, как будто примеряя слово. — Полагаю, это так. Я разочарован, хотя, думаю, не так, как ты думаешь. Разочарован не в том смысле. Как я могу быть против того, что ты хочешь этого? Но то, как ты это сделал — как будто наша дружба ничего для тебя не значила, Северус, что я не…

Он замолкает. «Дружба» — совершенно неправильное слово, думает Северус. Это предполагает равное положение. Для него пропасть между ними незыблема; он задается вопросом, не думает ли Альбус так же.