Тёмная ночь

ГЛАВА 10, о том, как им вести себя в этой Темной ночи.

1. Итак, во время сухости в этой Ночи чувств Бог прибегает к вышеописанному обмену, возводя душу из жизни чувств в жизнь духа, то есть от размышления к созерцанию, в котором душа уже не может творить или рассуждать о вещах Божиих посредством своих способностей, как было сказано. При этом люди духовные выносят тяжкие страдания, и не столько потому, что переносят терпят сухость, сколько опасаясь того, что заблудились на этом пути, думая, что для них духовное благо иссякло и Бог оставил их, ибо они не получают ни поддержки, ни удовольствия от благих вещей. Тогда они утомляются и по привычке стараются с некоторым удовольствием приложить свои способности к некоему предмету размышлений, полагая, что, когда они не делают этого и не чувствуют себя работающими, ничего не совершается. Они делают это довольно-таки неохотно и с внутренним сопротивлением души, коей нравилось находиться в сем покое и праздности, не работая с применением способностей. Таким образом, разрушая одно, они не приобретают пользы в другом, ибо, взыскуя духа, теряют тот дух, который имели — дух спокойствия и мира, уподобляясь тому, кто бросает уже сделанное, чтобы вновь начать делать то же самое, или тому, кто выходит из города, чтобы вернуться и вновь войти в него, или тому, кто выпускает пойманную дичь, чтобы броситься в погоню за ней же. Но это с их стороны простительно, потому что они уже не достигают ничего своим первоначальным способом действий, как было сказано выше.

2. В это время, если нет того, кто понимал бы их, они либо возвращаются назад, оставляя свой путь из-за того, что ослабли, либо по меньшей мере задерживаются, не идя дальше, из-за тяжких усилий, направленных на то, чтобы идти прежним путем размышлений и рассуждений, утомляясь и чрезмерно трудясь физически, воображая, что покинуты из-за своего небрежения или грехов. Сие извиняет их, ибо Бог уже ведет их другим путем, то есть путем созерцания, сильно отличающимся от первоначального, ибо первый путь есть путь размышления и рассуждения, а второй не подлежит ни воображению, ни рассуждению.

3. Те, с кем происходит подобное, должны утешиться, постоянно пребывая в терпении и не скорбя; и доверять Богу, Который не оставит тех, кто ищет Его с простым и прямым сердцем (Прем 1:1) и не преминет дать им все необходимое для пути, чтобы привести их к ясному и чистому свету любви, который Он дарует им посредством другой Ночи, Темной ночи духа, если они удостоятся того, чтобы Бог погрузил их в нее.

4. Способ, коим надлежит вести себя в этой Ночи чувств, таков: здесь ничего уже не достичь размышлением и рассуждением, ибо для этого уже не время. Теперь нужно позволить душе пребывать в мире и покое, хотя им явственно кажется, что они ничего не делают и лишь теряют время, и хотя им кажется также, что в своей слабости они не желают думать ни о чем, но сделают достаточно, если возымеют терпение пребывать в молитве, ничего не делая. Здесь им надлежит сделать лишь одно: оставить душу спокойной и необремененной, отдыхающей от всех познаний и помышлений, не пекущейся, о чем думать и рассуждать, довольствующейся одним только любовным и спокойным познанием Бога, и пребывающей без хлопот и служения, без охоты вкушать или ощущать, ибо все эти потуги беспокоят и рассеивают душу, отнимая мирный покой и сладостное бездействие созерцания, которое даруется ей в этой Ночи.

5. Порою душу одолевают всё более сильные сомнения : не теряет ли она время попусту и не следует ли заняться чем-то иным, поскольку на молитве она не способна ни делать что бы то ни было, ни думать о чём бы то ни было, но лишь терпит и пребывает в покое, ибо там не происходит ничего, кроме того, что душа испытывает удовольствие и ощущение духовного простора. Потому что, если она станет творить что-либо по своему желанию, используя свои внутренние способности, это будет лишь мешать и отнимать те блага, которые Бог посредством сего мира и праздности души укрепляет и запечатлевает в ней. Так, если бы художник рисовал или гравировал какое-либо лицо, и сие лицо изменялось бы от желания что-либо сделать, это не позволяло бы художнику работать и портило уже сделанное. Итак, когда душа хочет пребывать во внутреннем мире и праздности, любое действие, страсть, или познание, которые она тогда пожелает ощутить, беспокоят ее, разрушают и заставляют чувствовать сухость и пустоту в чувстве, ибо, чем больше она старается опираться на какую-либо привязанность или познание, тем больше чувствует ошибку, из-за которой не может уже продвигаться по этой дороге.