Тёмный лорд по имени Клементина

Первые два были вполне очевидны. Все чародеи, рискнувшие играть со временем, заканчивали плохо. Чаще всего они нечаянно стирали себя из истории и попросту исчезали, или застревали в эпохе динозавров, или создавали временную петлю – ту ещё головную боль, с которой приходилось разбираться другим людям. Оживлять покойников было вообще невозможно, как бы ни противились этому обстоятельству доморощенные некроманты: все их попытки что-то доказать неизменно закачивались катастрофой. Лорду Элитору в одном из странствий довелось наткнуться на город, закрытый на карантин из-за зомби. Одной вони, доносившейся оттуда, было достаточно, чтобы напрочь отбить у него охоту экспериментировать с некромантией. Хотя, надо думать, сыграли свою роль и жуткие вопли, и утробное урчание, и чавканье.

Однако единороги – совсем другое дело. Это были редчайшие из редких представителей магических животных, хотя даже называть их «животными» не поворачивался язык. Клементине и в голову бы не пришло ставить их в один ряд с кобылками-страшилками или огнедышащими курами. Единорог не внушал ни страха, ни отвращения – но при этом и не делал её невероятно счастливой. Даже сейчас, когда по её коже бегали мурашки, несмотря на тёплый вечер, присутствие единорога действовало на девочку как ноющая боль в груди. Ощущение было сродни тому, как если бы она выплакалась у отца на коленях, но одновременно напоминало сияние лунного света на лепестках любимых цветов, её беседы с Дамой в Белом или обрывок давно забытой песни, бередивший душу.

Несмотря на все невероятные волшебные свойства, приписываемые рогу единорога: исцеление любых недугов, защита от проклятий и даже бессмертие, – охотились на них немногие. Легенды утверждали, что в старину единорогов на земле было великое множество, но алчные люди перебили их почти всех, попутно открыв весьма неприятный побочный эффект своей жадности… Убийца единорога оставался проклятым на всю жизнь, его преследовали горе и неудачи. Это было такое негласное, трудно формулируемое проклятие, которое отец обычно называл «нравоучительной чушью», однако относился к единорогам с почтением.

Однако, кроме страха перед проклятием или неспособности убить столь невинное, сияющее создание из волшебства и света, Клементина догадывалась и о более практичных доводах в пользу третьего Правила: Семь Сестёр процветают благодаря тому, что здесь живёт единорог. И не одни только чары лорда Элитора оберегают тихую ферму. Отец давно объяснил девочке, что в их долине могучие чары единорога пропитали саму землю, делая и долину, и окружавшие её горы единственной в своём роде колыбелью для жизни волшебных растений и животных. Если единорог разделит печальную участь своего племени и погибнет, чары Семи Сестёр тоже утратят силу… а с ними и почти всё наследие рода Заколдун.

Но и это знание не помешало самому сокровенному, чёрному уголку души Клементины невольно воспрянуть от проблеска надежды. Попадись ей каким-то чудом единорог, чтобы она могла его убить… Хотя стоило ей об этом подумать, как на глазах выступали слёзы, ведь нужно будет поднять руку на саму красоту! Но тем не менее она могла бы с помощью рога исцелить отца…

И обречь на гибель целую долину. На что они будут жить без доходов от фермы? Как подданные отца, поколениями привыкшие полагаться на волшебство даже в мелочах, обойдутся без него? Дойдёт ли до них наконец, что сила единорога оберегала и их? Здесь никогда не было такого неурожая, как по другую сторону гор, а зелья, купленные у попрыгушек, действительно работали (хотя и не каждый раз). Каким станет этот мир без зачарованной голубой розы, и самой необычной на свете курицы Вредки, и ядовитых яблок, и сатира по имени Стэн? От одной мысли об этом Клементина пришла в ужас.

Решись она убить единорога – привычной жизни наступит конец.

И от Заколдунов, и от гор останутся одни воспоминания.

* * *

Дарке Веск-Старзек едва исполнилось восемнадцать, когда она впервые познакомилась с охотником на единорогов.

Но тогда она об этом не знала, конечно. Заявившись в захудалый городок, имея при себе лишь жуткого вида арбалет да то, что на нём было надето, Аларик представился «опытным следопытом, бывалым разведчиком и профессиональным искателем приключений». Она лишь презрительно фыркнула ему в лицо. А он попросился переночевать у них в амбаре. Амбар её отца был самым большим в городе, и Аларик с ухмылкой добавил, что «джентльмену его размера необходимо всё самое лучшее». Он почти всегда говорил с ухмылкой. И Дарка не выдержала и расхохоталась. Это была любовь с первого взгляда, прямо как в сказке.

Хотя поначалу Аларик не собирался здесь задерживаться, его пребывание в гостях у Веск-Старзеков растянулось сперва на несколько дней, потом на недели, а в итоге на месяцы. Никто и не возражал… По крайней мере, сначала. Да и как не поддаться обаянию белокурого голубоглазого статного парня с дружелюбной, хотя и малость кривоватой, улыбкой?