– Ты ничего не понимаешь! – Девочка откинула одеяло, стараясь не придавать значения тому, как трясутся руки от слабости. – Здесь опасно! – она добавила едва слышно: – Это ведьмин посёлок!
Дарка выразительно склонила голову, словно спросила: ну и что?
– Нам надо убираться отсюда, – повторила Клементина. – О чём ты только думала, притащив меня в такое место?
Дарка сердито фыркнула и начала отвечать, однако ответ оказался настолько шокирующим, что у Клементины потемнело в глазах от боли.
– О Семь Сестёр! – Клементина снова рухнула на постель. – Да ты же одна из них! Ты
– Я не ведьма, – оборвала её Дарка, неподвижно сидя на корточках.
– Что? – Клементина растерялась.
– Я не ведьма, – повторила она. Девушка хлопнула себя по коленям и задумалась. – Ну разве что про мою бабку так говорили, но это не точно, а поскольку ни мамаша, ни я не стали продолжать эту оригинальную семейную традицию, то полагаю, что я не ведьма.
– Но, – не унималась Клементина, – если ты не ведьма, то почему принесла меня сюда?
Дарка воздела руки и фыркнула:
– Ах простите, ваше высочество, но у меня не было особого выбора, когда пришлось отвечать на вопрос: хмм, и куда же мне податься с этой загадочной девчонкой, потерявшей сознание посреди леса?!
–
– Чего?
– Можешь обращаться ко мне миледи, – сказала Клементина. – Ваше высочество обычно относится к принцам и принцессам.
Дарка так и уставилась на девочку, разинув рот, как будто не поверила своим ушам. Да, теперь можно было не сомневаться, что она пришла издалека и никогда не жила во владениях лорда Элитора.
– Понятно, – наконец буркнула странница. Она покачала головой и встала. – Так вот, миледи, вы могли бы проявить больше благодарности к тому, кто только что спас вам жизнь.
«Нет, нет, – проносилось в мыслях у Клементины. – Этого не должно было случиться. Наследнице тёмного лорда не полагается быть спасённой какой-то безродной чужачкой. Это просто немыслимо».
– Что я слышу? – возмутилась она. –
– Спасла, оно верно, – сказала Дарка, поднимая с пола свой лук. Клементина вжалась в полотняную стенку, но странница просто накинула лук на плечо и повернулась, не сводя с девочки пронзительных серых глаз. – Вот только хотела бы я знать, кого именно должен был убить этот жуткий шквал? – Дарка развернулась и вышла вон.
Клементина кое-как встала на подгибающихся ногах. Ей необходимо скрыться из посёлка, пока кто-нибудь из попрыгушек не пронюхал, кто она такая, – если они уже об этом не узнали. Кое-как раненая проковыляла к выходу из палатки, стараясь не хвататься за полог с таким отчаянием, словно это был единственный способ удержаться на ногах, и осмотрелась.
Всё верно, это был посёлок попрыгушек. На поляне были разбросаны палатки и костры. С веток свисали защитные обереги, как и в той палатке, где лежала Клементина. Не успела она сделать несколько неуверенных шагов, как на кого-то налетела. И как только женщина увидела, кто перед нею, то отскочила, словно от огня.
Девочка поплелась прочь: перед глазами всё плыло. Её провожали удивлённые взгляды. В посёлке суетились женщины всех возрастов: одни не намного старше её самой, другие настолько морщинистые, что о них вполне могли писать в первых изданиях Колдоваря… Но все замирали на месте, заметив Клементину. И почти никто из них
События этого дня приобретали всё более отчётливую форму, и она едва не застонала вслух при мысли о том, что Вредка могла потеряться в лесу – или, куда как хуже, быть пойманной ведьмами. А что стало с чёрным барашком и с кобылкой-страшилкой? Куда девался Себастьян? Если искать подходящего кандидата на место в ведьмином котле, деревенский паренёк удовлетворил бы все требования. Одни ямочки на щеках чего стоят – такие бывают только у хорошо откормленных невинных деток. Не то чтобы её вообще интересовали эти его ямочки…
«Надо убираться, надо убираться, надо убираться», – сверлило у Клементины в голове, пока перед глазами не поплыли и не засветились деревья. Она услышала за спиной чьи-то шаги и попыталась идти быстрее. Теперь её начало тошнить – не хватало ещё расстаться с обедом на глазах у целого шабаша мерзких попрыгушек!
Окружающее тем временем стало совершенно некстати расплываться перед глазами, и девочка снова пошатнулась, но теперь ей не дали упасть ловкие руки.