Тёмный лорд по имени Клементина

Вся троица оказалась перед Себастьяном: он так и стоял, трясясь от страха, с занесённым для удара мечом. Однако он не напал на них, не закричал и даже не убежал – не сделал ничего из того, что ожидала от него Клементина. Он даже больше не пялился на лорда Элитора. Вместо этого он гордо задрал подбородок и, несмотря на трясущиеся губы, посмотрел девочке прямо в глаза.

– Знаешь, ты могла бы предупредить, – сказал он, наконец опустив меч. – Я думал, мы друзья.

– Пожалуйста, – из-за комка в горле Клементине с трудом давалось каждое слово. – Просто уйди.

Себастьян повернулся и побежал за остальными рыцарями. Туман и тени на склонах гор быстро поглотили его силуэт. После чего замок Провал вернулся к тому запустению и тишине, которые сопровождали Клементину почти всю жизнь.

Глава 18 Самое чёрное сердце в лесу, или Переоценка возможностей того, кто стал деревянной куклой

Дарка подумала, как это занятно: перемены погоды соответствуют перепадам настроения жителей долины. И впервые в жизни ей захотелось тоже иметь силы на то, чтобы создать серую грозовую тучу – под стать своим мыслям. Удобный и простой способ выпустить злобу.

Был ясный солнечный день, когда Аларику с Даркой наконец удалось загнать единорога. После почти целого года выслеживания – чуткого сна вполглаза, пустой погони за неясными слухами, заводившими в тупик, поисков новых зацепок, жизни впроголодь на подстреленную второпях скудную добычу – наконец они его нашли. И здесь, в этом лесу, пронизанном солнечным светом, Аларик попытался его убить.

Вот только единорог убил его сам.

Существо мирно отдыхало, положив голову на колени Дарке, когда из-за деревьев со свистом вылетела стрела Аларика. К этому времени они оба знали, что Дарка стреляет лучше, но нравилось это ей или нет, прежде всего она была приманкой.

Она была приманкой с самого начала.

Аларик промазал.

Испуганный единорог вскочил, широко мотнув белой головой. Дарка метнулась прочь, но недостаточно быстро. Острый край рога прошёлся по правой стороне её лица, едва не лишив глаза. Это был скользящий удар – если бы рог пронзил её щёку, то прикончил бы на месте – но края спирали, в которую закручен рог, были острыми как бритва.

Кровь хлынула так, что девушка почти ослепла. Или она сама так сильно прижала руки к лицу, когда рухнула наземь. Перед глазами остались лишь вспышки белого и зелёного, и ещё обжигающего, пульсирующего алого. Она почти ничего не помнила.

Но увидела достаточно. Дарка увидела, как на поляну выскочил Аларик, окликая её по имени. Увидела, как на него ринулся единорог. Она хотела крикнуть, предупредить его или напугать животное, но из горла вырвался лишь сдавленный писк.

Она увидела, как единорог пронзил любовь всей её жизни прямо в грудь.

И если бы Дарка Веск-Старзек могла, она бы расколола небо на части от горя.

* * *

Солнце уже клонилось к закату, когда скрипнули двери привратницкой. Клементина явно удивилась, обнаружив, что Дарка всё ещё здесь. Девочка замялась у порога.

– Заходи, чего уж, – промолвила Дарка. – Это всё-таки твой дом.

– Это дом моего отца, – упрямо мотнула головой Клементина, но прикрыла за собой дверь. И привалилась к ней спиной.

– Ага, – откликнулась охотница. Она всё ещё старалась наложить на привычный образ тёмного лорда вид жалкого измождённого создания из веток, которого сама уложила в постель, как ребёнка.

– Я… я прошу прощения за то, что врала тебе, – произнесла наследница рода Заколдун, внезапно заинтересовавшаяся трещинами в полу.

– Я бы на твоём месте тоже соврала, – вздохнула Дарка.

Клементина подняла на неё удивлённый взгляд. Охотница пожала плечами. Знала бы эта девчонка о её грандиозных планах! Она чуть не расхохоталась. Да и какие это были планы? Её гениальная стратегия получить поддержку тёмного лорда с треском провалилась. Этот малый сам вот-вот переломится, где уже ему гоняться за единорогами.

Если бы Дарка была честна с собою, то призналась бы, что её план прогорел ещё несколько недель назад. Ведь она с самого начала заподозрила, что с тёмным лордом что-то неладно, и ничего не сделала. Она играла в дочки-матери с одинокой девчонкой и ватагой сопливых деревенских сорванцов, которые умеют орудовать мечом не лучше, чем говорящий чёрный баран. Ну да, девушка регулярно делала вылазки в горы, исследовала территорию и добросовестно искала следы единорога. Но ей было слишком легко – намного легче, чем казалось, – тратить время на починку изгороди, дойку адских коров и обучение этих недорослей стрельбе. Было легко проводить тихие вечера в привратницкой за чашкой чая с Клементиной, от чьих рассказов о предках стыла в жилах кровь, и греть ноги о шерсть чёрного барана, дремавшего под столом.

Было легко забыть, что охотница явилась сюда с единственной целью: отнять жизнь. И сейчас, впервые после гибели Аларика, она сомневалась, что хочет это вспоминать.