Тирания Я: конец общего мира

Страну расчерчивают новые дороги, автострады, и, словно грибы после дождя, растут частные и квартирные дома, их жильцы обзаводятся функциональной мебелью и электрическими приборами по последнему слову техники – спасибо серийному производству и использованию пластика, сделавшим их доступными для многих кошельков. Потрясающий герой фильма «Мой дядюшка» (режиссер Жак Тати, 1958 год) приходит в замешательство, столкнувшись с горой предметов – один удивительнее другого, если сравнивать их по принципу действия и назначению. Воображение теперь совсем по-иному рисует домашний комфорт, в основе – блистательная новизна, миниатюризация, электрические приборы, обреченные на замену, почти бесхлопотную и совершаемую куда быстрее, чем некоторые другие наши действия. Чтобы пользоваться этой современной роскошью, все работают без передышки. Перспектива подстегивает желание, мобилизует энергию – ведь, например, по воскресеньям можно ходить по торговым ярмаркам, подобным Парижской, где растворяешься в толпе и грезишь при виде изобилия товаров, словно ниспосланных свыше, – их чары описал Ролан Барт в своих «Мифологиях»[26]. Но кое-что Барту удалось раскрыть лишь отчасти: миф живет не только в вещах, он еще и где-то на дальнем плане: в образе жизни, обещающем рано или поздно – через пот и кровь, безропотное подчинение строгостям дисциплины, принятие продуктивистской модели – тот самый эдем, где возможно обладание этими артефактами. Ибо в таких обстоятельствах пакт о возможности личного обогащения в обществе, всецело настроенном на «прогресс», имеет под собой ох какие основания, так что в интересах каждого – немедля под ним подписаться. И да обретет реальные черты единая надежда, частная и общая для всех.

С начала 1950-х годов все словно ощутили подъем, чуть ли не радость. Это проявилось в музыкальных комедиях той поры – например, в «Поющих под дождем» (реж. Стэнли Донен, 1952), где есть ставшая знаменитой сцена, когда герой Джина Келли, опьяненный радостью, подпрыгивает в танце на улицах ночного города, несмотря на проливной дождь, и напевает Singin’ in the Rain[27]. Все это ощущалось и в Париже, в подвалах Сен-Жермен-де-Пре, где на фоне сартровского экзистенциализма происходила игра в сознательно выбранную жизнь, и все танцевали до рассвета под вибрирующий джаз, рожденный звуками кларнета Бенни Гудмана, рояля Дюка Эллингтона или саксофона Чарли Паркера. На рубеже 1960-х Элвис Пресли в чувственной манере с дерзкой пластикой исполняет «It’s now or never / Tomorrow will be too late» («Сегодня или никогда, / завтра будет слишком поздно»). Хочется попасть в ускоренный ритм этого переживающего становление мира и беспрепятственно пользоваться всеми его новыми богатствами.

Но, должно быть, иллюстрации в журналах, как и кадры хроники в кинотеатрах или на экранах первых телевизоров, были более лучезарными, чем реальность обычной жизни. Сколько бы ни декларировалась установка на совместное содействие рыночной экономике и социальному прогрессу, немало людей так и оставались лишними, отдавая последние силы за конвейерами и получая за это смешные деньги, в лучшем случае – необходимый минимум. Население везде жило еще бедно, и вдали от голливудских студий итальянский неореализм да и другие школы рисовали отнюдь не блистательную, а куда более суровую повседневность. Основные силы оппозиции, заявлявшие тогда о себе, вдохновлялись авторитарным коммунизмом, который, пропагандируя повышение производительности, обесценивал все и вся и многих обрекал на нищенское существование. Причем большинство из этих борцов тешили себя тайной или явной надеждой когда-нибудь обзавестись «рено» или «ситроеном».

Для моделей, представлявших альтернативу принципам роста и межличностной конкуренции, условия были не лучшие – кто бы их принял, учитывая, что политический либерализм выступал как неоспоримая истина того времени? Не то чтобы никто не хотел видеть текущие трудности – дело не в том, что эпоха отрицала действительность, просто предполагалось, что все шероховатости преходящи на пламенном пути Прогресса с большой буквы и демократического индивидуализма. Совсем скоро наступит всеобщее процветание, и все сполна пожнут его плоды. Грядущее десятилетие обязательно это докажет. И принесет тем, кто желает этого всеми фибрами души, свободу, безопасность, благополучие и комфорт. Мог ли кто-то искренне в этом усомниться?

3. Доказано на опыте [Скоротечная иллюзия шестидесятых]