Читаем Титаны психиатрии XX столетия полностью

Согласно теории З. Фрейда, сила этого внутреннего конфликта или противоречия, степень возникающей при этом диссоциации между реальными сексуальными практиками индивида и его действительными потаенными желаниями предопределяет тяжесть сексуальной дисфункции, развивающейся в результате этого невротического конфликта.

В данной работе З. Фрейд также выражал пессимизм по поводу того, что сексуальная жизнь современного цивилизованного человека, скованная большим количеством условностей, запретов и ограничений (моральных, религиозных и других), имеет тенденцию характеризоваться той или иной степенью сексуальной дисгармонии и дисфункции даже в случаях, которые принято считать «нормой» (когда у индивидуума нет никаких околосексуальных жалоб), и что это может приводить к большой распространенности неврозов. Исходя из этого, З. Фрейд призывал к освобождению человеческой сексуальности от чрезмерного стеснения, от излишних запретов и ограничений, и, таким образом, стал своего рода «предтечей» сексуальной революции 1960-х годов.


«Тотем и табу» («Totem und Tabu: Einige Übereinstimmungen im Seelenleben der Wilden und der Neurotiker», 1913)

В 1913 году З. Фрейд опубликовал новую книгу, которую назвал в буквальном переводе «Некоторые соответствия между психической жизнью первобытных народов и невротиков»; на русском языке она была издана под названием «Тотем и табу». Эта книга представляет собой попытку применения З. Фрейдом психоаналитического метода к этнографии и этнопсихологии и к пониманию происхождения морали и религии от первобытных времен до наших дней, а также попытку параллелей между психологией примитивных первобытных людей и психологией невротиков и поиск глубинных причин неврозов в страхе нарушения явных или неявных общественных, моральных или религиозных запретов («табу») [Freud, 1913].

Непосредственной причиной для создания книги стала идея З. Фрейда, что изучение психологии первобытных народов может дать психиатрам и психоаналитикам важный ключ к пониманию природы неврозов и в целом психических заболеваний и, наоборот, что применение психоаналитического метода к изучению этнопсихологии может дать в руки этнографов и этнопсихологов новый научный инструмент.

Кроме того, З. Фрейд вдохновлялся тезисами доклада К. Г. Юнга на одной из психоаналитических конференций, где Юнг сообщил, что галлюцинаторные видения и бредовые фантазии многих больных деменцией прекокс (то есть шизофренией) удивительным образом совпадают с мифологическими верованиями многих первобытных народов. Между тем необразованные больные не могли иметь никакого представления об этих первобытных мифах. На этом основании З. Фрейд предположил, что «душевнобольной и невротик сближаются с первобытным человеком, с человеком отдаленного доисторического времени, и если психоанализ исходит из верных предположений, то должна открыться возможность свести то, что у них общего, к типу инфантильной душевной личности».

Основным этнографическим материалом для З. Фрейда послужили описания обычаев и психологии первобытных народов, предоставленные сэром Джеймсом Фрейзером, а также Вильгельмом Вундтом.

Книга представляет собой сборник из четырех отдельных эссе, озаглавленные соответственно «Боязнь инцеста», «Табу и амбивалентность чувств», «Анимизм, магия и всемогущество мысли» и «Возвращение тотемизма в детстве».

В первой части, «Боязнь инцеста», З. Фрейд анализирует причины ряда ритуалов, запретов и ограничений, сопровождающих межполовые отношения у многих народов, а также явление экзогамии (традиции жениться на девушках из другого клана или из другой деревни) и запрета на инцест (кровосмешение между близкими родственниками).

Во второй части, «Табу и амбивалентность чувств», З. Фрейд исследует различные табу и суеверия, известные у разных народов (например, веру в то, что вождю племени маори нельзя зажигать огонь), показывает механизмы возникновения этих табу с психоаналитической точки зрения и проводит аналогию между табу и навязчивыми состояниями у больных неврозами.

Далее З. Фрейд в этой главе постулирует одну из важнейших, ключевых идей психоанализа – идею, что «запретный плод сладок», что отношение человека к предмету запрещения или табу изначально, по природе, амбивалентно и что именно существование этой амбивалентности, противоречия, внутреннего конфликта между сильным желанием «запретного плода» и наличием табу или запретаи является причиной развития неврозов и депрессий.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Чикатило. Явление зверя
Чикатило. Явление зверя

В середине 1980-х годов в Новочеркасске и его окрестностях происходит череда жутких убийств. Местная милиция бессильна. Они ищут опасного преступника, рецидивиста, но никто не хочет даже думать, что убийцей может быть самый обычный человек, их сосед. Удивительная способность к мимикрии делала Чикатило неотличимым от миллионов советских граждан. Он жил в обществе и удовлетворял свои изуверские сексуальные фантазии, уничтожая самое дорогое, что есть у этого общества, детей.Эта книга — история двойной жизни самого известного маньяка Советского Союза Андрея Чикатило и расследование его преступлений, которые легли в основу эксклюзивного сериала «Чикатило» в мультимедийном сервисе Okko.

Алексей Андреевич Гравицкий , Сергей Юрьевич Волков

Триллер / Биографии и Мемуары / Истории из жизни / Документальное