Титаны психиатрии XX столетия

В связи с этим роль К. Ясперса в общественной и политической жизни послевоенной Германии чрезвычайно возросла. После 1945 года он вернулся к преподаванию философии в родном Гейдельбергском университете и был восстановлен в должности профессора, но отказался занимать какие бы то ни было административные посты (декана философского факультета или заведующего кафедрой общей философии), с которых его сместили нацисты. Моральный авторитет К. Ясперса был столь велик, что послевоенное правительство ФРГ даже предлагало ему пост министра культуры и министра образования либо пост главы комиссии по денацификации культуры и образования. Все эти предложения К. Ясперс отверг, желая сосредоточиться на преподавании и изучении философии, а также на изучении и философском осмыслении трагического и жестокого опыта нацизма и на том, как этот опыт изменил и еще должен изменить немецкую нацию и, шире, всю Европу и все человечество.

В этот период К. Ясперс, в противоположность предшествующему многолетнему вынужденному молчанию, активно выступал именно как политический философ и политолог.

Главные темы философской публицистики К. Ясперса в послевоенные годы – как спасти человечество от угрозы тоталитаризма и авторитаризма, от разъедающей его ненависти и нетерпимости (религиозной, национальной, идеологической и другой), которая является питательной почвой для утверждения авторитарных и тоталитарных режимов, как современному человеку сохранить индивидуальную свободу и независимость, как спасти и усовершенствовать современную буржуазную («бюргерскую») цивилизацию и, в том числе, одно из ее важнейших завоеваний – либеральную демократию.

Послевоенные философские и публицистические труды К. Ясперса сделали его одним из крупнейших моральных авторитетов новой, свободной от нацизма Германии. Наряду с творчеством таких немецких интеллектуалов, как Генрих Белль, тоже занимавших радикальные антифашистские позиции, публицистика К. Ясперса в немалой степени способствовала постепенному восстановлению в мире доверия к немецкому народу и немецкой интеллигенции.

В идейном ряду тяжких послевоенных раздумий К. Ясперса о случившемся, о том, как и почему смог утвердиться нацизм, что следует предпринять, чтобы никогда впредь не допустить повторения подобного, как укрепить основы цивилизации, ее гуманистические идеалы, как сохранить индивидуальные свободы и политическую демократию, лежат такие работы, как «Вопрос о немецкой вине» (1946), «Ницше и христианство» (1946), «О европейском духе» (1946), «Об истине» (1947), «Наше будущее и Гёте» (1947), «Истоки истории и ее цель» (1948), «Философская вера» (1948), «Разум и антиразум в нашу эпоху» (1950), «Об условиях и возможностях нового гуманизма» (1962).

В то же время после 1945 года К. Ясперс сам оказался в ситуации сложнейшего этического выбора. С одной стороны, его принципиальная идеологическая позиция, которую он неоднократно излагал, состояла в том, что от преподавания в университетах новой свободной Германии должны быть отстранены не только все те, кто каким-либо образом запятнал себя сотрудничеством с нацистским режимом или его поддержкой, но и те, кто занял пассивную, конформистскую позицию, позицию «непротивления злу». Его позиция включала в себя также необходимость запрета любых публикаций, в которых пропагандируется человеконенавистническая идеология.

С другой стороны, как мы помним, давние дружеские отношения связывали К. Ясперса с М. Хайдеггером. И хотя их переписка и общение временно прекратились в период нацистского режима из-за того, что М. Хайдеггер, в противоположность К. Ясперсу, активно поддерживал нацизм, уважение между ними не исчезло. Эту этическую дилемму К. Ясперс после определенных колебаний разрешил в пользу своего бывшего друга. Не скрывая от комиссии по денацификации образования никаких фактов, свидетельствовавших о поведении М. Хайдеггера в годы нацизма, не пытаясь его обелить или выгородить, К. Ясперс, тем не менее, сделал все от него зависящее, чтобы наказание М. Хайдеггера не было особенно тяжелым.

В результате усилий К. Ясперса по защите бывшего друга от чрезмерно сурового наказания на творчество М. Хайдеггера в послевоенной Германии не был наложен запрет – уже в 1945 году ему разрешили публиковаться. А уже в 1949 году, после отбытия временного запрета на преподавательскую деятельность, наложенного на в рамках денацификации, М. Хайдеггеру разрешили вернуться к преподаванию в университете.