Титаны психиатрии XX столетия

Тем не менее К. Ясперс все же был вынужден в 1948 году переехать в Швейцарию. Он писал, что сделал это именно потому, что стал ощущать себя «идейно чуждым» в новой послевоенной Германии, несмотря на свою принципиальную антифашистскую позицию. Он ощущал себя непонятым, не услышанным, не имеющим влияния на реальную ситуацию, преобразования в Германии, на их темп и характер. Его опасения по поводу «режима личной власти» К. Аденауэра и возможного усиления авторитарных тенденций в Германии, а также по поводу «перегибов» или, напротив, профанацийв ходе денацификации, действительно, многими были не поняты или не разделялись. Рефлексируя по этому поводу и тоскуя о разрушении «старой», довоенной Германии и ее традиционных бюргерских ценностей, К. Ясперс с горечью писал: «…что-то изменилось, настоящий Гейдельберг был просто воспоминанием… В конце концов, наше сознание было преобразовано, нынешний Гейдельберг уже не наш».

Однако и после эмиграции в Швейцарию К. Ясперс остался одним из ведущих моральных авторитетов и духовных лидеров новой, послевоенной Германии. Более того, только после его эмиграции в Швейцарию многие из его предостережений по поводу развития политической ситуации в новой демократической Германии были, наконец, услышаны и поняты. Из Швейцарии К. Ясперс продолжал вести активный диалог соотечественниками не только через публикацию своих книг и статей, но и выступая по радио.

В годы эмиграции в Швейцарии главной мыслью, занимавшей пытливый ум К. Ясперса, продолжала оставаться та же мысль, которая больше всего беспокоила его в первые послевоенные годы в Германии: как избежать не только «повторения подобного», то есть реванша нацизма, но и вообще воцарения любой формы авторитаризма или тоталитаризма, как сохранить и укрепить «бюргерскую», буржуазную цивилизацию и свойственную ей парламентскую демократию, как снизить градус ксенофобии и нетерпимости в обществе.

Главное противоядие К. Ясперс видел в обращении к европейским гуманистическим традициям, берущим свое начало еще в гуманистической философии Древней Греции, в философии Платона и Аристотеля и развитым впоследствии многими великими европейскими мыслителями-гуманистами – в том числе, именно немецких философами, такими как Г.Э. Лессинг, И.В. Гёте, И. Кант.

Другое важное – и, по мысли философа, более надежное – противоядие от рецидивов тоталитаризма, авторитаризма, ксенофобии и нетерпимости заключается в обретении человечеством того, что К. Ясперс назвал «философской верой». Он постулировал, что на фоне растущей секуляризации общественной жизни, снижения роли религии и церкви и диктуемых ими традиционных морально-этических ценностей человечество нуждается и в новых идейных основах для своего морального существования и в новых духовных лидерах. По его мнению, духовными лидерами нового времени должны стать именно философы, тогда как раньше духовными лидерами были священники или религиозные лидеры.

Соответственно, идейной основой для новой гуманистической морали и этики, способной, по мысли К. Ясперса, не только предотвратить рецидивы авторитаризма и тоталитаризма, ксенофобии и нетерпимости, но и объединить все человечество независимо от исповедуемых религий, а также объединить и примирить верующих и неверующих, может и должна стать новая экзистенциально-гуманистическая философия. Именно процесс обретения этой новой гуманистической морали и этики на базе экзистенциально-гуманистической философии, а не на базе религии или политики, К. Ясперс и назвал «обретением философской веры».

Эти свои мысли К. Ясперс последовательно излагал и развивал в таких работах, как «Наше будущее и Гёте» (1947), «Разум и антиразум в нашу эпоху» (1950), «Об условиях и возможностях нового гуманизма» (1962). Кроме того, в этих работах К. Ясперс также показывает, что традиционная «бюргерская» культура довоенной Германии была изначально терпимой и гуманистической (эту традицию он называл «бюргерским гуманизмом», или «обывательским гуманизмом») и что она была основана на протестантской морали и протестантской трудовой этике.

В свете снижения роли и влияния религии, усиления секуляризма К. Ясперс предостерег от размывания и уничтожения традиционной «бюргерской морали» и, в том числе, традиционного «бюргерского гуманизма» и призвал к тому, чтобы сохранить и преумножить эти ценности и трансформировать их в новый, секулярный (вернее, не зависящий от религии или этнического происхождения) гуманизм, идейной основой для которого должна послужить уже не религия, а созданная им экзистенциально-гуманистическая философия.

Последние годы жизни