Тьма и золото полуночи

В уме неожиданно возникает картина. Маленькая птичка, порхающая в воздухе, многозначительно смотрящая на меня. В голове с новой силой вспыхивает боль. Что-то голубое и прекрасное потрескивает на моей коже. Снова толчок в спину, и то, что было туда вставлено, падает на пол. Это обрывок змеи, он тянется ко мне, но тут же рассыпается в ничто. То же случилось и с Аминой. И это значит, что у меня всего несколько секунд до того, как змеи осознают: я для них неподходящее жилье.

Я быстро двигаюсь к Олли. Над ним склоняется змееподобное существо, придерживая его веки, не давая закрыть глаза. Одна из змей приближается, и тут я осознаю, что она собирается заменить его глаза змеями.

– Олли, это Ферн, – шепчу я. – Вспомни… Самсон и лорд Элленби! Вспомни Рамеша!

Я хватаю брата за руку, и его пальцы слегка шевелятся в моей ладони, но больше он никак не дает знать, что слышит меня. Змея придвигается ближе к его глазам, и я рискую – тянусь и хватаю тварь. Она отшатывается, колючки, что покрывают ее тело, впиваются в мою ладонь, тут же покрываясь моей кровью. Образ Брендона, убитого колючей тварью в этом году, вспыхивает в моей памяти, и я думаю о силе, которая позволила мне превратить тех червей в нечто безвредное, мелкое. По моей коже снова бежит голубой свет, змея издает отвратительный звук, словно кто-то скребет ногтями по школьной доске.

Голубой свет, отогнавший змею, бежит по моим рукам в брата. Он снова дергается, и змеи, уже вросшие в его тело, извиваются и шипят. «Уничтожь корень» – так сказала Эллен. Я переворачиваю Олли и тяну змей, торчащих из его спины. Они щелкают зубами. Вросли глубоко, но укрепились не так сильно, как следовало бы ожидать. Я чувствую, как они поддаются, медленно выскальзывая из позвоночника Олли.

Одна из змей шипит как-то странно – это нечто вроде серии щелчков. И рыцари-мутанты, как один, поворачиваются к нам. Змея подняла тревогу. У меня нет времени.

– Вспомни их, Олли, пожалуйста! – прошу я. В моей памяти вспыхивают имена, и тут я говорю: – Вспомни Иазу!

При новом треске голубых вспышек, что вылетают из тела Олли, змеи отрываются от корня, и я швыряю их как можно дальше.

– Ферн? – хрипит брат.

– А теперь вспомни Самсона! – повторяю я.

Он словно услышал меня через раздел между мирами, и полоса пространства рядом с нами начинает мерцать. Я тащу Олли от приближающихся мутантов.

– Мне нужно, чтобы ты воспользовался своим Иммралом, Олли! – прошу я.

– Что? Я не…

– Ты должен! Остальные пытаются справиться с брешью, но нам необходимо, чтобы ты ее активировал.

Я придвигаю руки брата к мерцанию.

– Скорее, Олли, или мы умрем!

Его взгляд, полный растерянности, говорит мне, что это не сработает. Олли забыл, кто он и на что способен. Но я держу его руки прижатыми к мерцанию, а воздух рождает перламутровый свет, не желая сдаваться до конца.

Змеи приближаются.

Ферн, мы идем! Держись!

Это Самсон. Самсон и… Чарли? Я оглядываюсь на полосу мерцания. Руки Олли светятся фиолетовым светом, мерцание расширяется…

– Ты это делаешь! – улыбаюсь я брату.

Серость раскалывается, как от землетрясения, в ломаных лучах света между этим местом и Аннуном виден Итхр. Ко мне тянутся руки, но я сначала толкаю в брешь Олли. Возникает лицо Самсона.

– Скорее! – говорит он, хватая меня. – На этот раз я тебя поймал.

Появляются другие рыцари, некоторых я узнаю́, других – нет, все они вооружены: луками, стрелами и прочим, что держит мутантов на расстоянии. Я лезу сквозь щель, к Самсону. Иаза несет Олли на руках, направляясь к госпитальному крылу, бормоча слова утешения.

– Закрывайте брешь, – говорит лорд Элленби.

– Сэр, нам нужно поймать этих змей, – возражает Самсон.

– Слишком опасно, – отвечает лорд Элленби.

Но из тела Эллен вырывается новое рычание. И со сверхчеловеческим усилием она движется к нам, несмотря на раны, нанесенные ей оружием рыцарей. И тут я понимаю: змеи пытаются оттащить ее назад. Это Эллен старается проникнуть сквозь брешь, а не твари Мидраута.

Уничтожь корень.

«Она не выживет в Аннуне», – шепчу я, и во мне рождается осознание. Она и есть корень. Змеи гибнут, когда они отрезаны от тела, но, возможно, если главное тело исчезнет…

Несмотря на все, что она сделала, я хочу ей помочь. Если Эллен проскочит в Аннун, спасти ее будет невозможно. Я на мгновение задумываюсь, не можем ли мы ускорить закрытие бреши и запереть ее в этом сером межпространстве. Но потом вспоминаю, как она смотрела в Итхре раньше, сегодня. Она ведь сказала, как я могу ей помочь: Уничтожь корень. Это то, чего она хочет. Я бы тоже этого хотела, если бы превратилась в одну из тех тварей. Это не убийство. Это милосердие.

– Дайте ей пройти, – говорю я остальным.

– Что? Ферн, ты с ума сошла?! – не понимает Самсон.

– Доверься мне.