Тьма и золото полуночи

Я пытаюсь открыть засов, но его заело – от жара он перекосился. Потом я чувствую ее морду на своей руке. Лэм тычется в меня, словно стараясь успокоить, когда должно быть наоборот. Я не позволю погибнуть еще одному любимому существу. Не сегодня. Толчком Иммрала я срываю дверь стойла с петель, вместе с ней падаю на горящий пол.

– Беги! – кричу я Лэм. – Беги!

Но преданное существо жалобно ржет надо мной, ожидая, пока я поднимусь на ноги. Только тогда она присоединится к остальным лошадям, галопом уносящимся от горящего строения. Я спешу за ними, нащупывая дорогу. Наташа уже снаружи, она поглаживает каждую обожженную лошадь, защищает их от нападающих.

Я обнимаю Лэм. И смотрю на руины Тинтагеля.

– Спрячься где-нибудь, – шепчу я.

Лэм снова тычется в меня, не понимая.

– Я найду тебя, – говорю я ей. – А теперь беги, милая.

Наташа то же самое шепчет своему Домино. Лэм и Домино наконец бегут к стенам, бывшим некогда их защитой. Остальные лошади следуют за ними, Балиус и конь Самсона догоняют Лэм. Скакун лорда Элленби в конце, он подталкивает некоторых медлительных лошадей, чтобы те прибавили шагу.

– Прикрой меня, – говорю я Наташе, и она встает спина спиной ко мне, поднимая свое копье, когда я вскидываю руку, сосредоточиваясь на табуне животных, так долго бывших нашими товарищами.

Когда они наконец пускаются легким галопом, я дотягиваюсь до них, мысленно держа каждую, и когда они уже у стены, я бросаю Иммрал в их ноги, придавая им сил, перенося над сновидцами, что ждут по другую сторону. Это все, что я сейчас могу для них сделать.

– Ферн! Наташа! Пора! – проносится над схваткой голос Самсона.

Рыцари все еще обороняют платформу. И Олли там, и Иаза – единственный оставшийся из рееви, – он рядом с Олли, неловко размахивает железной палкой, добытой из развалин Тинтагеля. Мы с Наташей несемся к ним.

– Уходи! – кричит Олли Иазе.

– Нет, пока ты не будешь в безопасности! – отвечает Иаза.

Олли опускает свое оружие, стремительно и жадно прижимается губами к губам Иазы и тут же толкает его на платформу – и в Итхр.

Теперь остались только рыцари. Когда мы с Наташей приближаемся к ним, Самсон кричит:

– Порталы, скорее!

Мы достаем свои порталы – зеркала, кольца, значки, монеты, – и как только мы с Наташей оказываемся рядом, все вспрыгивают на платформу. Сновидцы надвигаются, их факелы пылают. Я открываю свое зеркало, и последнее, что я слышу, – это голос Самсона рядом с моим ухом:

– Я найду тебя.

А последнее, что я вижу, – это объятая пламенем платформа. Тинтагель потерян.

45

Со слезами покончено. У меня осталась лишь ярость на людей, сделавших это. Убивших Майси и других танов, а также пытавшихся убить Лэм и всех лошадей.

Да как они посмели?

Праведный гнев колотится во мне. Как только я оказываюсь в своей спальне в Итхре, я несусь вниз по лестнице и включаю телевизор, убавив звук, не желая разбудить папу, который всего несколько часов назад вернулся с ночной смены. Найти Мидраута нетрудно. Он в эти дни везде. Его лицо сияет на меня с экрана, его слова сливаются друг с другом, пока уже невозможно понять, что он говорит, кроме своего обычного один голос, единая нация, мир и безопасность для всех… Слова, слова, слова.

– Выключи, – тихо говорит Олли.

Его глаза тоже сухи, но в нем нет гнева.

Я неохотно тянусь к пульту, но тут кое-что заставляет меня обратить внимание. Диктор говорит:

– Премьер-министр в следующем месяце намерен обратиться к нации с речью. Хотя мы пока не знаем, что он скажет, его советники обещают, что будут открыты новые планы, нацеленные на единение не только нашей страны, но и всего мира.

Снова включается студия, а Олли, теперь заинтересованный, садится рядом со мной. Представители Мидраута с улыбкой переглядываются.

– Воистину Один голос! – шутит один из них, а мне хочется потянуться сквозь экран и врезать ему в зубы.

– Как ты думаешь, что он задумал? – спрашивает Олли.

– Остара, – отвечаю я. – Вот когда он произнесет свою великую речь. В день, когда стены между Итхром и Аннуном становятся самыми тонкими.

– А сейчас они еще тоньше прежнего, – замечает Олли.

Мы думаем над этим.

– Как тебе кажется, остальные поймут? – спрашивает Олли.

– Даже если так, у нас нет возможности узнать. И если даже портал все еще работает, в Тинтагеле небезопасно. Там теперь толпы этих… А единственный тан в Итхре, которого я знаю, кроме тебя, – Самсон. Ты думаешь, он сумеет передать остальным все подробности?

Олли мрачно кивает. Но я все равно посылаю Самсону сообщение, чтобы лишний раз проверить, что он выбрался благополучно. В моем уме так и эдак вертится новость об Остаре. Речь, так они сказали. Слова, слова, слова.

– Слова! – вскрикиваю я, садясь.

– Ты просто бормочешь что-то наугад, надеясь, что родится какой-то план? – спрашивает Олли.

Я стукаю его.

– Сообщения Айриш и Пенн. Может, нам удастся таким образом сообщить всем?

– Не уверен, что люди будут прямо сейчас заглядывать в поиск, Ферн.

Он прав. Этого недостаточно.

– Тогда нам придется рискнуть.