Токей Ито

Вот уже перед ним предстал и первый всадник. На своем неоседланном коне он взлетел на холм с юга, и остальные последовали за ним, выстроившись в ряд. Тобиас без труда мог пересчитать их и остановился на ста пятнадцати.

По старинному обычаю охотники на бизонов были облачены в одни набедренные повязки. Их смуглые тела, идеально стройные, мускулистые ноги словно сливались с боками мустангов, коней, обученных охоте на бизонов, используемых специально для этой цели и никогда не перевозивших грузов. Охотники были вооружены луками и стрелами. Некоторые захватили с собой и копья. Тобиас узнал Токей Ито верхом на буланом. В руке молодой вождь сжимал полдюжины стрел и светлый костяной лук; за спиной у него висел колчан с запасными стрелами.

Дакота заметили разведчика и знаками велели ему отступить. Тобиас хотел погнать своего пегого, который уже сильно забеспокоился, вверх по склону с востока, но конь перестал ему повиноваться. Он становился на дыбы и крутился на месте. Одновременно у какого-то дакота, державшегося во главе охотников, рядом с вождем, понесла лошадь. Теперь коней было не удержать. Смешав «строй», грохоча копытами, они помчались на север, по направлению к стаду бизонов, и Тобиаса подхватило точно неистовым, бурным потоком. Мимо него, высоким прыжком, словно парящая птица, пролетел буланый вождя. Тобиаса увлекло море несущихся стремительным галопом всадников. Он выронил из рук поводья. Он достал из подсумка и сунул в рот несколько пуль, чтобы потом, не теряя времени, зарядить ружье, которое вручил ему Адамс, жалкую, заряжающуюся с дульной части модель. Эта простая операция превращалась с таким ружьем в трудоемкий, долгий процесс, но сейчас это было не важно – начиналась охота на бизонов! Она неизменно оборачивалась тяжким трудом и грозила опасностями, но все же оставалась для жившего в прериях индейца главным наслаждением, которого он страстно желал и которому безудержно предавался. Любой из смуглых всадников был готов рискнуть ради нее жизнью. Подобно урагану, множество охотников погнали коней по долине. Именно такая охота была по нраву Тобиасу. Не обычной облавной охоты, а бешеного бега наперегонки с бизонами, не на жизнь, а на смерть жаждала его душа. Мысленно он пропел бизонью песнь, которую выучил некогда в северных прериях, среди черноногих:

Мои глаза видят желтых быков,
И я чую пыль, которую красные ноздри
Вдыхают с песчаной тропы нашей прерии.
Добрый лук, натяни-ка свою тетиву!
Добрая стрела, не подведи меня в меткости!

Быки заметили приближающихся всадников и насторожились. Их рев умолк. Они повернули свои массивные головы в сторону стремительно скачущих к ним индейцев. Ближе всех к охотникам стоял огромный бык. Шкура его была покрыта коркой грязи; вероятно, именно он вывалялся в луже. Громко сопя, он опустил рога, однако потом все же обратился в бегство и присоединился к стаду, которое уже испуганно бросилось прочь. Стаи птиц, сопровождавших стадо, поднялись в воздух и упорхнули.

Как стрела, полетел за бизонами пегий конь разведчика. Одним прыжком ловко пронесся он мимо грозного быка и приземлился в облаке пыли, поднятой тяжелыми бизоньими копытами. Вот он уже скакал в самой гуще бизонов, едва ли не бок о бок с встревоженными, тесно сбившимися в кучу животными. Тобиас забыл о других охотниках, да и себя почти не помнил. Оглушаемый ревом и топотом, ослепляемый облаками густой пыли, скакал он посреди спасающихся бегством бизонов. Пегий несся галопом в одном темпе с ними, иначе его растоптали бы. Тобиас сжимал ружье в руке. В завесе пыли, не позволяющей разглядеть почти ничего за колышущимися, как морские валы, спинами ни на минуту не останавливающихся, стремительно бегущих бизонов, он на миг различил молодого быка. Хорошо обученный мустанг метнулся к быку сзади, проскочив мимо него почти вплотную; Тобиас прицелился, нажал на курок, и его пуля, пройдя у бизона под лопаткой, попала прямо в сердце. Тобиас уже не увидел, как тот рухнул наземь. Охота продолжалась без передышки, все так же спасались бегством бизоны, все так же, пустив коней галопом, преследовали их дакота. Руки разведчика словно сами собою заряжали на скаку ружье, пока пегий несся с безумной быстротой. Индеец разрядил ружье во второй раз и вынул изо рта следующую пулю. Лохматые бурые спины испуганных бизонов раскачивались рядом с ним на бегу. Крики охотников почти заглушал могучий, подобный грому, топот копыт. Тобиас прицелился и выстрелил в третий раз.