Только бы не

Над толстыми щеками хозяйки горят любопытные глазёнки. Она уже не раз подбиралась ко мне с вопросами о прошлом, и моё ответное молчание её только раззадоривает.

— Потом как-нибудь… — протираю пол в очередной раз, потом ещё, ещё. Остановиться трудно.

— Чисто уже! — ворчит хозяйка. — Все салфетки переведёшь! Ладно, будет тебе работа. Жена Наума ложится на операцию, поможешь им с внуками. Одному мальчонке три года, второму семь. Проверишь у старшего уроки, потом посадишь обоих перед телевизором, вот и все дела. В первом классе задания простые, да и конец года почти.

Я комкаю мокрые полотенца с такой силой, что они превращаются в крохотный холодный комок. Между пальцами струится вода с примесью крови от впившегося в ладонь ногтя.

Вслепую нащупываю рулон на столе. Рука дрожит, поэтому скидываю его на пол. Полотенца расстилаются на мокром полу ковровой дорожкой.

— Мне это не подойдёт, — отвечаю, проглотив огненный ком в горле. — Я уборщица.

— И что? Не вечно ж тебе грязь по полу размазывать. Тебе с детишками понравится. Ты и сама добрая, светлая, как ребёнок, несчастная только. Но кто сейчас счастлив? Роскошь это и блажь сплошная. Я зайду к Науму после завтрака, он меня послушает, — решительно говорит Зинаида Степановна, почёсывая голень потрескавшейся пяткой.

Мир пульсирует, то расплывается, то снова поражает чёткостью. Яростно тру чистый и уже сухой пол.

— Нет!!

Я не хотела кричать, так получилось. Аргументов нет, остался только крик.

Зинаида Степановна удивлённо хлопает глазами, и я с усилием беру себя в руки.

— Простите… Я с детьми не работаю… и с людьми тоже. Только убираю, больше ничего не могу. Я отскребу так, что квартира засияет, хозяева останутся довольны… — лепечу, борясь с позывом тошноты.

Испуганная хозяйка наклоняется, растрёпанные волосы седым нимбом окружают лицо. В её глазах теплится догадка. Она с самого начала подозревала, что моя история про украденные документы имеет двойное дно.

— Ох, девочка моя хорошая, что ж ты раньше не сказала? Ты маленького потеряла, да? — Зинаида Степановна щурится, изымая правду из моего взгляда. — У тебя дитятка была? Расскажи мне, Герочка! Как поделишься, будет покой твоей душе, — обещает, сверкая любопытными глазами.

Она лжёт. Моей душе никогда не будет покоя.

Хочу ударить хозяйку, наброситься на неё разъярённой фурией. Ей наплевать на меня, она всего лишь кормит своё любопытство.

— Зинаида Степановна, если кому понадобится уборщица, скажите мне, пожалуйста! — Мой голос звучит непреклонно.

Хозяйка недовольно цокает языком и встаёт у плиты.

Сначала байкер, теперь Зинаида Степановна… один камешек, второй. Грядёт лавина. Я уже чувствую, как подо мной вибрирует земля.

Что ж… я продержалась в этом месте дольше обычного, целых два месяца. Своего рода рекорд, но всему хорошему приходит конец. Хозяйка давно пытается вмешаться в мою жизнь, она уже копалась в моих вещах, меня не обманешь. Скоро начнёт обсуждать меня со знакомыми. Найдутся люди, раскопают моё прошлое, и тогда мне конец.

Мне нужны деньги на побег и на то, чтобы освоиться на новом месте. Без денег никак. Тепличный цветок, на улице я не протяну и дня.

Мне срочно нужна работа.

— Зинаида Степановна, не обижайтесь! — с хозяйкой ссориться нельзя, это точно.

— Тебе не станет легче, пока не поделишься горем. А ведь я чего только для тебя не делаю! Не раз за тебя поручалась, работу нахожу, плату не повышаю! — хозяйка сердито ворчит, наполовину скрывшись в недрах холодильника.

Я не хотела врать, а придётся, иначе никак, раз уж моей прошлой лжи про украденные документы недостаточно. Если хозяйка меня выгонит, я останусь на улице без средств к существованию.

— Вы угадали.

— Я так и знала! — хозяйка жадно пожирает мою тайну. — Сразу увидела твою тоску, такую сильную, что навылет, как пуля. О мужчине так не убиваются, только о малютке. — Захлопнув холодильник, хозяйка замерла посреди кухни, унеслась в свои фантазии. — Ты безмужняя была, а мужик, что тебя обрюхатил, сбежал, небось. Они все бегут от беременных, так, что пятки сверкают. Или бил тебя, ещё хуже… а теперь ты без ребёнка, и он ищет тебя поди…

Хозяйка переводит на меня горящий взгляд, и я слабо киваю, заранее соглашаясь с любым сценарием прошлого, который она придумает.

Мне нужна работа. Деньги. А потом бежать.

Насытившись моей тайной, хозяйка встала передо мной руки в боки.

— Значит, так… Мы, женщины, народ зависимый. Знай это, Гера! Всё в руках мужчин.

Кто-то поспорит с хозяйкой, но не я. В моём случае она права. Моя жизнь, сказочная, интересная, не была моей, только я, наивная, этого не знала. А потом эта жизнь взорвалась, сгорела синим пламенем в руках мужчины.

— Мужика тебе надо хорошего, да побыстрее, пока ты в самом соку!

Я с трудом поднимаюсь на ноги и, не отвечая, бреду в комнату. В спину летят вопросы, много вопросов. И советы, что в стократ хуже.

Не в силах проявить вежливость, я закрываю дверь комнаты перед носом хозяйки.