Толкование на Апокалипсис (Перевод Протоиерея Михаила Боголюбского. С параллельным цитированием Елисаветинской Библии и Синодального Перевода)

Под женою, облеченной в солнце, некоторые всецело разумели Пресвятую Богородицу, потерпевшую, что сказано далее, прежде, нежели познано было Ее Божественное рождение. Великий же Мефодий принимает за Святую Церковь, почитая, что не соответствует рождению Владыки то, что сказано о Нем, потому что уже задолго прежде сего рожден был Господь наш. Хорошо же припомнить и самые слова Блаженного Мефодия. Он в так называемом торжестве дев от лица девы Проклы говорит так: «жена, облеченная в солнце, есть Церковь. Что для нас одежда, то для нее свет; что для нас золото и драгоценные блестящие камни, то для нее звезды, и притом звезды лучшие и самые светлые. Она взошла на луну. Луной я считаю иносказательно веру баней очищаемых от тления, так как от луны зависит влажное естество. Болит она и страждет, перерождая душевных в духовных и образуя их по подобию и образу Христову». И еще говорит: «не должно Самого Христа разуметь под рождаемым; ибо древле прежде Апокалипсиса Иоаннова исполнилось таинство воплощения Бога Слова, Иоанн же говорит о настоящем и будущем». И после еще: «по необходимости должно признать, что болящая и рождающая искупленных есть Церковь, как говорит Дух у Исаии: прежде неже чрево болети ей родити, избеже и породи мужеск пол (Ис. 66, 7). От кого убежала!? Конечно, от дракона, чтобы родить народ, духовный Сион мужеского рода», и далее: «так что в каждом духовно раждается Христос. И потому Церковь повивает пеленами и болезнует, пока не вообразится в нас родившийся Христос, дабы каждый соделался Христом, по сопричастию со Христом». Таким образом Церковь облечена в Солнце правды – Христа. И законный свет ночного светила – луны, и мирскую жизнь, изменяющуюся как луна, имеет под ногами. И на главе ее возложен венец Апостольских догматов и добродетелей. Он же говорит, что, так как от луны зависит влажное существо, то луной означается крещение, иносказательно именуемое морем, – таинство, спасительное для приемлющих его и гибельное для демонов.

XII, 2.

И во чре́вѣ иму́щи, вопiе́тъ боля́щи и стра́ждущи роди́ти.

Она имела во чреве, и кричала от болей и мук рождения.

Говорим же, что болит Церковь о каждом из возрождаемых водой и Духом, пока не вообразится в них Христос, как сказал Божественный Апостол. Потому что выкидыши суть те, кои отпадают от истинного света Христова, и за неверие претерпевают смерть, сопутствующую жизни.

XII, 3.

И яви́ся и́но зна́менiе на небеси́: и се́, змі́й вели́къ че́рменъ, имѣ́я гла́въ се́дмь и рого́въ де́сять, и на глава́хъ его́ се́дмь вѣне́цъ.

И другое знамение явилось на небе: вот, большой красный дракон с семью головами и десятью рогами, и на головах его семь диадим.

Думаем, что под небом здесь разумеется воздух, змий чермный, как создан на то, чтобы быть поругану от Ангелов Божиих, как написано у Иова (Иов. 40, 14). Чермен же он по причине любви к убийству и радованию о крови, или по причине огневидности существа Ангельского, если он испал из числа Ангелов. Семь же глав суть семь лукавейших сил его, противоположных действиях духовным, или семь духов, о которых сказал в Евангелиях Христос, что они вселяются в человека, имеющего сердце пометенное и незанятое добрыми помышлениями и деяниями, или семь лукавств, о которых Соломон говорит, что они в сердце врага, который по лицемерию громким голосом умоляет убеждаемых им (Притч. 26, 25). Десять же рогов показывают или грехи, противоположные десяти заповедям закона, или разделения царства, которые для него, как утешающегося неустройствами, доставляют украшение. Семь же венцев на главах его, потому что побеждающие диавольские действования оттуда украшаются венцами победы, откуда трудами и усилиями приобретают победу. О сем и Блаженный Мефодий говорит буквально так: змий великий чермный, семиглавый, увлекший третью часть звезд, который стоял, строя козни, чтобы пожрать чада болевшей муками рождения, есть диавол. И потом: но не получает желаемого и обманывается в добыче, когда возрожденные восхищаются горе на высоту. И немного после: третьей частью звезд названы погрешившие в числе Святой Троицы касательно одного (Лица). Пустыня же, в которой питается, – Церковь свободная от зла и удаленная от повреждения. Тысячи же, умноженные во сто раз, содержат число полное и совершенное. И далее говорит о венцах его: она, она подвизавшись против диавола прежде и умертвивши семь глав, получает семь венцов добродетелей.

XII, 4.