Толкование на подвижнические слова Аввы Исаии

Когда душа выходит из тела, ангелы не могут отвоевать ее у демонов, потому что душа принадлежит тому, чью печать она на себе несет: Богу или демону. Ангелы только радуются, надеясь на будущее и предугадывая его.

Если дела ее одержат победу, тогда ангелы предшествуют ей с пением, пока не предстанет она Богу в веселии.

Когда дела, идущие впереди души, победят демонов, когда исчезнет всякая возможность поражения, когда бесы удалятся с рыданиями и воплями из-за того, что не нашли своей печати на душе, тогда ангелы с пением пойдут впереди нее, до тех пор, пока душа не встретится с Богом, и тогда наступит вечность и нескончаемое веселие. Образ ангелов прекрасен, хотя это образ еще земной радости.

Слова «ангелы предшествуют ей с пением» напоминают нам радость ангелов «об одном грешнике кающемся». В этом описании показан образ души, предстающей пред Богом по исходе ее из тела.

Только лики ангелов и их торжественные гимны могут передать, насколько велика радость в душе человека, желающего служить Богу.

Тогда, в час mom, забывает она о всяком деле мира сего и о всяком своем страдании. Приложим же усилие, чтобы хорошо потрудиться… да возможем спастись от рук князей тьмы.

Даже если душа согрешила всего один раз после крещения, она не может быть беззаботной. Только после того, как она преодолеет пространство между небом и землей и предстанет пред Богом, она забудет о мире и своем страдании.

Однако если совесть и воля человека не переменчивы и грех в нем не действует, то, безусловно, в надежде на Бога и по вере в Него он может быть убежден, что спасется. Это по-христиански. Так должен веровать человек. Конечно, как говорит авва Исаия, человек никогда не останется беззаботным, никогда не скажет: «Я обеспечил себе небо». Однако он будет жить так, как будто бы его себе обеспечил. Если у человека нет такой веры, такого подлинного знания, то нет никакой гарантии, что он ощущает благодать, имеет опыт богообщения, что в нем бездействуют страсти, что он испытывает успокоение в Боге, Божественное веселие.

Если у меня нет чувства успокоения, если я не радуюсь и не ощущаю Бога, то могу впасть в грех по неведению, невниманию, упущению — самыми разными способами, то есть могу потерять свое Божественное веселие и ликование. Но прежде всего мне нужно следить, чтобы не лишиться печати Божией, чтобы мое сознание и внутренняя жизнь имели непоколебимую опору, чтобы я хранил решимость пребывать в Боге. Слабоволие, уступки означают потерю Бога: я теряю дерзновение пред Ним.

Конечно, есть и такие грехи, которые совершаются без нашего желания. Святые отцы говорят: если ты вступил в брак, то ты будешь причастен к грехам своего мужа или жены (такие грехи неизбежны в браке), с надеждой, конечно, на Бога. Но избежать этого ты не сможешь.

Кроме того, грехи, которых мы не желаем, например клятва, случаются и по причине несовершенства человеческой жизни. Заповедь Божия о том, что никогда нельзя клясться, ясна. Но стань ты хоть митрополитом, ты будешь клясться. Таково несовершенство человеческой жизни. Так что есть грехи, в которые человек впадает не по своей вине. Он в них кается, оплакивает их, но не теряет при этом дерзновения.

Блажен, в ком не найдется ничего принадлежащего врагам, ибо его радость, веселие, упокоение и венец превыше меры.

Блажен тот, кто достиг чистоты и бесстрастия в настоящей жизни и в чьей душе не найдется никакого следа, оставленного врагами.

Человек, не стяжавший мира и бесстрастия в этой жизни, достоин сожаления. Внутри него бушуют инстинкты, бесчинствуют грехи против нравственности или грехи, происходящие от слабого произволения, такие как леность, тяга ко сну, чревоугодие. Ясно, что сон — это грех произволения, потому что тот, кто хочет, спит, а тот, кто хочет, бодрствует. Человек, который спит без меры, — как бы и не человек, он будто не живет, не думает, не действует. Из глубин человека восстает ад, который так страшен, что поражаешься глубине падения человека, образа Божия.

Напротив, тот, кто достигает чистоты и бесстрастия, пребывает в радости, ликовании, спокойствии, и его венец превыше меры.

Некоторые смотрят на бесстрастие как на что-то очень страшное и трудное. Это особый бес всеми способами внушает нам подобное чувство — и у нас опускаются руки. Но именно для бесстрастия мы созданы Богом. Трудно ли вырасти колосьям из зерен пшеницы, которые ты сеешь? Для нас непостижимо то, как это происходит, но для Бога это очень легко. Ты сеешь и уходишь, всю зиму отдыхаешь, а пшеница всходит сама по себе. «Земля сама собой дает плод», — говорится в притче Господней. А как мы воспринимаем всё это, как ощущаем, как переживаем? Как нечто крайне трудное!