Толкование на подвижнические слова Аввы Исаии

Когда человек исходит из того, что радует ближнего и что его огорчает, тогда их отношения друг с другом становятся крепкими и соединяют их. Эти слова аввы Исаии напоминают нам о том, как важна уступчивость в человеческих отношениях. Порой мы забываем о том, что должны быть деликатными в своем поведении, и под предлогом большей искренности, под предлогом правды наши отношения вместо истинных становятся демоническими. Быть неуступчивым непозволительно, потому что я не вправе огорчать брата.

Например, я знаю, что ты меня ненавидишь. Однако сегодня я тебе нужен или тебя ко мне послали. Я должен сделать вид, что не знаю о твоей ненависти, и даже если случится так, что ты не сможешь сдержаться и как-то покажешь мне свое отношение, я должен прикусить язык, чтобы наше общение было безупречным. И это не ложь, а любовь, которая показывает, что я согласен с тем, чтобы ты был выше меня.

Предположим, я увидел, как ты впал в какое-то прегрешение, и внутренне тебя осудил. Конечно, то, что я тебя осудил, — грех. Потом ты приходишь и спрашиваешь мое мнение о своем прегрешении, и я тебе говорю то, что об этом подумал. С этого момента связь между нами разорвана. Это не помощь, не искренность, не честность, не уважение, но полное самодовольства и злорадства раскрытие своих мыслей с целью унизить тебя, чтобы стала явной моя собственная святость. Я должен ответить тебе так, чтобы ты не понял, что я подумал, и не обиделся. Я должен представить твое прегрешение как можно меньшим, чтобы ты имел мужество признаться в тяжести своего греха перед самим собой, или перед духовником, или передо мной.

Все, что может огорчить ближнего, все, что вступает в противоречие с его волей и желанием, становится критерием нашего к нему отношения, нашей честности, искренности, правдивости. Итак, мы должны стать выше всего, что приносит ближнему огорчение, чтобы получить возможность общаться друг с другом.

Будем правдивы, но не будем забывать о человеческой снисходительности. Должно быть видно, что мы желаем общения с людьми, и не нужно им ни объяснять, ни с ними объясняться. Мы объясняем что-то только своему старцу, когда он нас об этом просит или когда это нужно. Остальных мы только спрашиваем. Например, я прошел прямо перед тобой и тебя не заметил, а потом тебе объясняю: «Прости, я где-то мыслями витал, поэтому тебя не увидел». Что бы я тебе ни сказал, с этой минуты всё меня от тебя отдаляет. Единственное, что я могу сделать, — это извиниться, не увеличивая того расстояния, которое уже возникло между нами, потому что не существует ответа, который успокоил бы помысел человека. Так что пусть мерилом для нас станет мир ближнего, и будем следить за тем, чтобы никогда никого не огорчать. Тогда миром наполнится и наша душа.

Предположим, мы хотим почитать, а кто-то предлагает нам пойти с ним прогуляться. Нужно ли оставить книгу и пойти, чтобы его не огорчить?

Относительно разговоров и языка авва Исаия говорит, что мы не можем нарушать волю Божию ради того, чтобы не огорчить ближнего. Так что если ты не хочешь идти, сначала вырази свою радость и желание сопровождать брата, но при этом скажи ему: «Прости, брат, я приболел» — или: «Я занят, и поэтому мне трудно пойти с тобой». Скажи так, чтобы он не расстроился. Но, конечно, если ты можешь, то хорошо бы пойти, ведь и книги говорят нам, что, даже если ты молишься в келье, а к тебе пришел брат, надо оставить молитву и принять брата. Однако если человек подходит к тебе для того, чтобы поболтать, если ты по опыту знаешь, что он постоянно падает из-за своего языка, то, конечно, ты не сможешь избежать греха. В таком случае покажи ему свою любовь, но откажи. Если он огорчится, это его дело.

Закон Божий не позволяет тебе ни многословить, ни слушать рассказы о помыслах неверия, или о грехах ближнего, или о его разногласиях с игуменом. Если ты его выслушиваешь, то становишься хуже самого дьявола, потому что даешь ему повод грешить и дальше. Но если выслушать его откажешься ты, потом другой, то он закроется в своей келье, останется один и исправится. А если он везде разносит свои страсти, то его дальнейшая духовная жизнь делается невозможной. Поэтому авва Исаия, говоря, что мы не должны огорчать брата, подразумевает не тот случай, когда речь идет о грехе, но тот, когда желание брата безгрешно, но противно нашей воле, нашему желанию, нашему «я».

Духовное рассуждение, собирая и рассматривая все подобное, устраняет его от человека. Невозможно стяжать духовного рассуждения, если не станешь возделывать его, прежде всего пребывая в безмолвии.