Том 1. Долгое ожидание

Первым открыл глаза Гейдж. Заметив, что над ним склонился Пит, он мгновенно попытался сделать вид, будто все еще находится без сознания. Но эта уловка не прошла. Пит сразу же потянул его за ноги, потом схватил за грудки и поднял с пола. Я еще никогда не видел в глазах человека такого страха, какой проглядывался у Гейджа в этот момент.

— Посади его в кресло, Пит, — попросил я. — У нас есть для него кое-что особенное.

— Ну так позволь мне провести свой коронный удар, после которого сразу же начинают искать стоматолога, — умоляюще проговорил Пит Сальво.

— Прибереги его для другого. Я полагаю, что этот и так заговорит.

Пит с легкостью протащил Гейджа через всю комнату и кинул его в кресло с подлокотниками. Тот по-прежнему трясся от страха, так как подумал, что «кое-что особенное» еще ждет его впереди, и, кроме того, Гейдж понял, что сейчас играет не он, а другие.

С Карлом Матто все оказалось намного труднее. Он тоже проделал путь к креслу, но разразился при этом отборной руганью. Питу пришлось над ним потрудиться, я же на этот раз решил не вмешиваться. Когда по его подбородку уже текла кровь, а глаза Матто почти закатились, я проронил:

— Мы ищем нож, Карл… Где его можно найти?

— Сами ищите, — прохрипел он.

На этот раз у меня тоже зачесались кулаки. Сильным боковым ударом я отбросил его к стене. Он стукнулся об нее и сполз на пол, уставясь на меня бессмысленными глазами.

— Сейчас тебе придется считать углы, приятель. Ведь ты угодил в капкан.

Он пробурчал в ответ несколько «теплых» словечек.

Пит подскочил к нему и как следует врезал. Матто сразу присмирел.

Гейдж начал издавать какие-то жалобные звуки.

— Это они зарезали Чака? — спросил меня Пит.

— Нет, не они, но участие принимали.

— Слушай, Кэт, что же мы тогда с ними церемонимся? Давай их прикончим — и дело с концом! Конечно, если это не нарушит твоих планов. А потом закопаем эту мразь…

— Никаких убийств, Пит! Иначе мы тоже окажемся втянутыми в неприятную историю.

— Но Чак был моим другом!

— Они свое получат, только не надо перегибать.

— Тебе лучше знать, Кэт.

Он медленно подошел к Гейджу, остановился и уставился на него таким ненавидящим взглядом, от которого тот чуть не обделался.

— Ты знаешь местечко, куда бы мы могли его отвезти? — обратился я к Питу. — Такое местечко, где никто его не услышит.

— Помнишь курильню за вашим поместьем?

Помню ли я? Черт возьми! Отлично помню! Меня там не раз дубасил дядюшка Майлс, когда Руди и Тедди наговаривали что-нибудь на братца-ублюдка.

— О. это сойдет!

Гейдж понял, что мы собираемся делать, ну и, кроме того, знал, что спешить мне особенно некуда. А потому он сразу же зажевал губами, но сперва не мог произнести ни словечка.

— Послушай, — наконец выдавил он из себя, — я ведь ничего не знаю… Я только…

— Ну вот и мне это необходимо лишь для того, чтобы и другие поняли, малыш. Чтобы все уяснили, что это Карл втянул тебя в эту историю.

Мы оставили Карла Матто валяться в номере, а сами проехали шесть миль до владений Баннерменов и затащили Гейджа в курильню. Он не стал сопротивляться, поскольку перед этим Пит двинул ему в челюсть и отправил в нокаут. Связав, мы бросили его там на кучу опилок и были совершенно уверены, что когда Гейдж придет в себя и от дальнейших расспросов начнет орать, как поросенок, которого режут, то он расскажет нам все, и даже больше.

Я подождал Пита в машине, после чего мы подъехали к задним воротам усадьбы. Увидев меня, Анни сразу заулыбалась. Она рассказала, что Руди прибыл вчера домой совершенно больной и до сих пор находится в постели.

Кузен Тедди уехал из города по каким-то делам, а дядюшка Майлс с Уэнсом сидят в библиотеке.

Прежде чем войти туда, я постоял немного у двери, прислушиваясь к уверенному голосу, доносившемуся изнутри. Дубовые двери были слишком толстыми, чтобы я мог разобрать слова, но тем не менее было слышно, что говорил в основном Колби, а Майлс лишь односложно отвечал или поддакивал.

Когда их разговор подошел к концу, я отступил в сторону, дал Уэнсу Колби выйти, чтобы он не заметил меня, и, лишь после того как тот сел в свою машину, я вошел в библиотеку и обнаружил, что мой дядюшка стоит возле своего письменного стола с красным лицом, точно его отхлестали.

— Добрый день, милый дядюшка!

— Мне кажется, что нам больше не о чем разговаривать.

— Ты так думаешь?

При этом даже не сами мои слова заставили его поднять голову, а тон, каким они были сказаны. Я заметил, что у него отвисла челюсть и затряслись руки.

— Что ты имеешь в виду?

Разговаривать нам, конечно, было не о чем, и, в об- щем-то, я не знал, что ему сказать. Однако же произнес, глядя на него с улыбкой:

— Я ведь достаточно обо всем этом информирован.

У дядюшки был такой вид, будто он вот-вот отдаст концы, и в то же время на его физиономии было отчетливо написано, что разговор со мной окончен. Я ух^мыль- нулся и вышел из библиотеки.

Анита как раз спускалась по лестнице. Заметив меня, она сразу же поспешила мне навстречу, а приблизившись, тихо проворковала:

— Раз, два, три, четыре, пять — вышел котик погулять…