Том 1. Долгое ожидание

— Хорошо, Беннет.

— Отлично. Кто подбросит монету?

— Разбудим Хенни. Пускай он бросит.

Через несколько минут поднятый с постели Хенни Сомерс подбросил вверх центовик. Я проиграл. Мы торжественно пожали друг другу руки, и я ушел. А потом и вовсе уехал из города — искать свою судьбу. С тех пор Нью- Йорк был для меня запретной зоной…

Я спросил вроде бы между прочим:

— Хенни, мы с Беннетом как-то просили тебя подбросить для нас монетку. Не помнишь?

Хенни усиленно захлопал глазами, но ничего похожего вспомнить не смог. Пожелав Хенни всего хорошего, я вышел из клуба, остановил на углу такси и дал шоферу адрес Беттена…

* * *

В кабинете Беттена в дополнение к Ван Гогу появился еще и Пикассо, хотя краски и сюжет картины мало гармонировали с темными, приглушенными тонами Ван Гога.

Беттен сидел, развалившись в мягком кресле. При моем появлении он обернулся, но не успея раскрыть рта, как вошедшая вслед за мной горничная, не ожидая вопросов, затараторила:

— Мистер Беттен, я ему говорила, но он не дал мне доложить.

Уиле кивнул головой, горничная улыбнулась мне и исчезла.

— Беттен, не трат ь денег, которые тебе еще не принадлежат.

— Я и не трачу, Дип. Я пока что только рассчитываю на них. — Он подождал, пока я сяду, и спросил: — Итак, что у тебя на уме, Дип?

— Беннет.

— Ах, да.

— Имел ли он где-нибудь в банке сейф или шкатулку на хранении?

В уголках губ Беттена заиграла саркастическая улыбка.

— Все еще ищешь, Дип?

— Не готов ли ты сам рыть землю, чтобы найти золото?

— Тем же самым путем ты найдешь свинец.

— Не говори загадками, Беттен.

Улыбка исчезла с его физиономии.

— И не думаю.

— Давай начистоту.

В знак согласия он вскинул руку.

— Намекал ли тебе Беннет, что свои подпольные сделки, все связи по контрабанде и имена партнеров он держит только в своей памяти?

— Никогда.

— Ты был для него только адвокатом?

— Исключительно. К его незаконным операциям, если таковые существовали, я не имел никакого отношения.

— Но ты, разумеется, был в курсе того, какими методами он вел операции?

Беттен облокотился о стол.

— Давай не будем столь категоричными. Благодаря опыту я сделал некоторые заключения. Я уверен, и ты пришел бы к тем же выводам.

— Это нетрудно. Доказательства налицо.

— Согласен, и все же это не предмет для обычного разговора. Подобные вопросы обсуждаются в спокойной обстановке, между'надежными людьми, при обстоятельствах, исключающих подслушивание.

— Ты полагаешь, что в данный момент подобных условий нет?

— Не в том дело, Дип. В данный момент нет самого главного. Нет темы для беседы.

— Опять ты темнишь.

— Вовсе нет. Повторяю, я был поверенным Беннета только в легальном бизнесе и об этих делах я с тобой готов беседовать. Но о делах другого порядка, даже если они, скажем, имели место, я не осведомлен.

— Может, у Беннета был другой человек, имевший доступ к тем документам, которые не проходили через твои руки?

— Ничего похожего мне не известно. И вообще, если хочешь знать мое мнение, — на Беннета это мало похоже.

— Это почему же?

— Видишь ли, Беннет во многом отставал, во многом смотрел не вперед, а назад. Он как бы цеплялся за прошлое.

— Беннет? Уиле, что ты говоришь?

— Да, да. Вы тогда дружили, а о близких трудно судить. Поэтому ты не подметил эту его черту.

— Любопытно. Продолжай.

— Он сохранил скорее юношеский взгляд на вещи. По сути, так и не повзрослел. Вот ты видел его дом. Наверное, заметил, насколько он был привязан к прошлому? За все эти годы его вкусы не изменились. Не выветрились из его головы. И это уживалось в нем с вечной тягой к уголовщине. В подобные его дела я, конечно, не посвящен, но не подозревать о них не мог.

— Так. Возможно, Уиле, в твоих рассуждениях и есть доля истины, но это мало приближает меня к цели.

Говоря так, я думал иначе. Замечания Беттена о некоторых чертах характера Беннета мгновенно связались с увиденным в его доме и в клубе, со всем тем, что постоянно возвращало Беннета к прошлому, к его юношеским годам, когда мы работали вместе. Интуиция подсказывала, что я нащупал какую-то нить, что сделан шаг к достижению цели, хотя, наверное, придется еще основательно поразмыслить над мелькнувшей в моей голове догадкой.

Задребезжал телефон. Беттен снял трубку и передал ее мне.

Звонил Киска. По его словам, он еще не разыскал Лео Джеймса, но обследовал пока не все места, где тот хмог бы быть. Вслед за полицией Киска побывал в «Вестхемпто- не», по ему удалось достичь гораздо большего, чем фараонам. С помощью парочки банкнот он пришел к соглашению с клерком, заядлым ненавистником фараонов, и тот обещал Киске назвать номер телефона, по которому Мори Рив связывался с неизвестных*. Клерк утверждал, что это будет нетрудно, так как номер содержит в себе хорошо знакомую ехму рифму, и он ее непременно вспохмнит. Тем временехМ Чарли Виц нащупывает адрес врача, к ко-, горому, не опасаясь огласки, мог обратиться раненый Лео Джеймс.

Выслушав Киску, я сказал: «Действуй» и повесил трубку. Затем продолжил разговор с Беттеном.

— Предположим, тебя вдруг осенит, и ты' представишь себе, где могут находиться документы Беннета до того, как я их найду. Что тогда?