Том 1. Повести. Рассказы. Очерки (1912-1917)

— Нет, я здесь, в тайге должон…

— Помаялся, довольно.

— Мало! — отрезал Иван, обхватывая колени руками. — Мало, сударик, мало… Ты думаешь, шутка человека убить? Нет, брат. Кровь человечья, она — ого-го… А я вот и сейчас не могу забыть… Как вспомню про того человека, аж злом всего охватит.

— Про отца, что ли?

— Ничего не про отца… — октавой буркнул дед. — С ним у нас расчет покончен в аккурате… значит, квит на квит. А главная суть в том, — уверенным голосом и придвинувшись ко мне продолжал дед, — не знаю, как по-твоему? Само главно, вот что: родитель передо мной виноватый был по самую маковку, а перед этим — я… Чуешь?

— Как так? — удивился я. — Этот нападал…

— Нападал? — строго взглянул на меня и весь ощетинился старик. — По-молодому-то я, стоит тебя, тоже думал, а теперича — не-е-ет. Пошто он, спросить тебя, нападал-то? а? Кабы я вровню с ним был, неужто бы напал? Я богатый — он богатый, я бедный — он бедный, — неужто бы напал тогда, а? А то ежели на мне тыща висела, а он, может, неделю не жравши с семьей жил. Нет, друг, не спорь. Сам я в этом разе причинен был: ишь ты, богатства захотел, соболей надобывал, лисиц. А куда мне богатство-то? Все одно прожрал бы на винище… А я вот на! всадил-таки в человека пулю. Понял? Ну, так и не спорь.

Тайга чуть шелестела. С плешивой горки она казалась мягким зеленым ковром, уходившим во все стороны и сливающимся с голубоватою далью. На западе собирались облака.

— Смолоду-то мы все ершисты, а вот как подыхать время, дак и… — сказал, вздыхая, старик и уставился глазами в землю. — Не хочется тоже, мил человек, черным в могилу-то ложиться. Вот я вечор говорил тебе про зори. Ведь я кто? Злодей, убивец… вот я кто. Так бы мне и подохнуть, на манер паршивого пса. А вот ушел в лес, да как почувствовал зарю небесную, так во мне все и всколыхалось. — Старик поднял голову и, наморщив лоб, взглянул поверх тайги. Потом скользнул по мне тоскующим взглядом и покачал головой.

— Жаль мне разлучаться с тобой, человече… Вот уйдешь, больше уж не увидимся. Опять один останусь. Я поди с год человека-то не видал. Эх ты, жизнь!..

Иван Безродных, охая и кряхтя, поднялся.

— Ну, прощай, друг милый. Счастливой тебе дорожки. Прощай, родимый, прощай…

И мы навсегда с ним расстались.

Я долго смотрел ему вслед. С мешком за плечами, чуть покачиваясь, старик шел в свою, похожую на могильный склеп, землянку.

ПРИМЕЧАНИЯ

В первый том настоящего Собрания сочинений В. Я. Шишкова в восьми томах входят повести и рассказы, созданные писателем за период 1912–1917 гг. В основе большинства этих произведений лежат разнообразные и яркие впечатления, полученные Шишковым во время его пребывания в Сибири. Работая инженером-изыскателем по водным и шоссейным путям сообщения, писатель прожил там свыше двадцати лет (с 1894 по 1915 г.). Он горячо любил этот край и считал его своей второй родиной, не менее близкой и понятной его сердцу. «Мои лучшие годы, — писал он об этой поре своей жизни в автобиографии, — протекли в живом труде, среди разнообразной природы… Пред моими глазами прошли многие сотни людей, — прошли не торопливо, не в случайных мимолетных встречах, а нередко в условиях, когда можно читать душу постороннего как книгу. Каторжники и сахалинцы, имевшие за плечами не одно убийство, бродяги, варнаки, шпана, крепкие кряжистые сибиряки-крестьяне, новоселы из России, политическая и уголовная ссылка, кержаки, скопцы, инородцы, — во многих из них я пристально вгляделся и образ их сложил в общую копилку памяти» (Вяч. Шишков, Автобиография — см. Полное собрание сочинений в XII томах[10], т. I, изд. 2-е, ЗИФ, М.—Л. 1928, стр. 66–68).

Почерпнутый из этой богатейшей, постоянно пополнявшейся «копилки памяти» материал в большой степени определил характер, основную тематику и проблематику как всего творчества Шишкова в целом, так, в частности, и его дореволюционных произведений, представленных в первом томе данного Собрания сочинений.

Том открывается повестью «Тайга», наиболее крупным и значительным из ранних произведений писателя, которым сам он начинал свое Полное собрание сочинений; последующий материал расположен в хронологическом порядке — по датам написания произведений или по их первым публикациям.

Все произведения печатаются по текстам последних прижизненных авторизованных изданий Шишкова с исправлением опечаток и искажений по другим, более ранним публикациям. При воспроизведении текста сохранены принадлежащие автору шрифтовые выделения, а также включенные им в текст эпиграфы, посвящения и подстрочные примечания. Внутри тома повести и рассказы не датируются, так как сведения относительно их написания, времени и места публикации приводятся в примечаниях.

ТАЙГА

Впервые опубликовано в журнале «Летопись», 1916, № 7,8.9,10,11, первое отдельное издание — в издательстве «Парус», Пг. 1918. Вошло в I том Полного собрания сочинений. Печатается по тексту книги: Вяч. Шишков, «Тайга», изд-во «Недра», М. 1931.