Том 17 (XVII век, литература раннего старообрядчества)

И нача ми говорить Резаньской архиепископ Иларион: «Как, бедной Аврамей, дело Божие творите без страха! Уже у вас соборная апостольская Церковь — не церковь, таиньство — не таиньство, архиереи — не архиереи, вера православная христианьская — не вера. Прииди, братец Аврамей, в разум». И паки рек ещо: «Тебя брата исповедаю себе, аще приидеш в разум и истинну познаешь. Прииди, брате Авраме, в разум и помилуй сам себя, престани прекословити архиереом, хотящим тебя видети во истинне и о спасении твоем пекущимъся. Да и сие, брате Аврамей, помысли, мы сами себе хотим ли погибели? Ты же, прекословя истинне, архиерея прогневал. Да и о сем зазираеш архиереом, что за твое прекословие дерзнул рукою. А и Господь наш непокоривых бил, нам образ показал, егда бичь сотворил от верви и изгна куплю деющих ис церкви[2809]. А вы, брате Авраме, конечно за неведание погибаете. Не учася риторьства, ни филосовъства, ниже грамотическаго здраваго разума стяжали есте, а начинаете говорить выше ума своего, якоже и преже сего ты рекл еси Павлу архиерею о крещении, а в крещении превращения не сказал еси. И посему познавается, яко плутаете, бедныя, заблудивше от истинны».

Ответ: «Правду, владыко, рекл ми, яко риторики и филосовъства не учився и грамотическаго учения глубоко не знаю, кроме малаго наречия в справе. И прочитаю книги Благодатнаго закона, такоже отчасти мало и пророческих кни читал. И от Святаго Писания хощу тебе противу твоих глаголов, аще изволите з долготерпением послушати, о истинно рещи. А есть ли вы по-прежнему будите гневатися на мя, что аз буду вам говорить, и аз престану, да не прогневаю вас. И Бог, судия праведный, разсудит нас с вами».

И власти велели мне говорить. И аз им первие о сем рек, яко несмь аз хулник святыя соборныя и апостольския Церкви, и таиньства от нея причистаго Тела Христова и пречистыя Крови со страхом и говением причащаюся, и непревратно держу православную веру, преданную нам от святых апостол и святых отец, на седьми вселеньских соборех утвержденную, и отцы нашими, великими архиереи, зде, в Велицей Росии, просиявшими, свидетельствованную. А вы нам отставити повелеваете отеческую веру и веровати нынешним греческим архиереом.

А о нынешних греках святый Селивестр, Римский папа, егда послан был от Бога, и сказал Филофею, патриарху Царяграда, что у них, в греках, насилием агаряньским без остатку погибнути православной вере. Нашу же рускую землю светлую Русию нарек и третий Рим, благочестия ради. И сие сказание святаго Селивестра неложно збылося. Писано о сем во «Истории белаго клобука»[2810]. Наша же руская земля воистинну светло во благочестии сияла до Никона патриарха. И с истинных греческих книг древних переведены наши православныя книги, а не с нынешних латыньских, иже ныне греки держат, имъже справливает папа Римской, и в Риме печатают и в прочих римских градех, и к ним, греком, идут. А они их держат по нужде, что правых книг взять им негде.

А егда преподобный Максим сюды приехал к Москве[2811] и приведен бысть у великаго князя Василия Ивановича в книгохранительницу, и виде в ней многое множество древних греческих книг, и с клятвою изрек великому князю, что в греках у себя не видал толико множество древних книг. И сказал о том ясно великому князю и как у них в греках, по взятии Царя-града от турскаго[2812], папа римской истинныя греческия книги все сожег. И о сем в книге его писано. Да он же преподобный с клятвою писал митрополиту нашему и всему собору, чтоб сюды, к Москве, от греческаго патриарха ни попа, ни дьякона не принимали в приобщение. И сие писал преподобный Максим, рускую нашу землю оберегая, ведая подлинно, что у них, в греках, по извещению святаго Селивестра, папы римскаго, вера христианьская погибла без остатку.

Да и Арсеней Суханов[2813] посылан был отселе, с Москве, в греки разсмотрения ради греческих чинов и веры их, и описал все подробну. И по его описанию у них, в греках, и следу несть благочестия. Да и иных свидетельств много предложю вам, аще право будите судити, а ныне престану. «И при двою, бо, или триех свидетелех станет всяк глагол»[2814].

А еже глаголете, что мы риторьства и филосовъства не учася, с вами говорим, и того ради нам вы зазираете, и о том вам за нас великий апостол Павел отвещевает, еже глаголет от лица Божия: «Погублю премудрость премудрых и разума разумных отвергуся»[2815]. Понеже «буйством проповеди благоизволи Бог верующих спасти»[2816], а ни филосовъством, ни риторьством. И Ефрем Сирин глаголет: «Верному о Христе возможно препрети и риторов и философов, истинно противляющихся, кроме риторьства и филосовъства, и грамотическаго учения»[2817]. И преподобный Иван, Лествицу списавый, глаголет в своей книзе, яко филосовъское кичение чюже смирения. А преподобный Иван Дамаскин пишет своей в книге, глаголемой Небеса, какову подобает быти философу смирену и кротку.