Том 2. Рим / После Рима

Симметрия такого рода – простейшая форма эстетического равновесия в художественном произведении. Признаки такой симметрии в построении «Поэтики» в целом – несомненны; это дает нам повод искать подобную же симметрию и в построении отдельных частей «Поэтики». И мы ее действительно находим во всех трех частях произведения.

В первой части «Поэтики» (стк. 1–152) основой симметрии является рамка, образуемая соответствием начального (стк. 1–37) и конечного (стк. 136–152: отчасти шире, стк. 119–152) отрывков125. Три признака позволяют сблизить между собой эти два отрывка, минуя промежуточные. Во-первых, материалом обоих отрывков является специально эпическая поэзия (только эпос может иметься в виду, когда говорится о неуместных описаниях – стк. 16 сл.: cum lucus et ara Dianae… aut flumen Rhenum aut pluvius describitur arcus – или о «киклическом зачине» – стк. 136 сл.: fortunam Priami cantabo…), тогда как материалом промежуточной части является или поэзия вообще (рассуждения о лексике и метрике, стк. 38–85), или драматическая поэзия в частности (рассуждения о γένος, πάθος, ἦθος и связи с традицией, стк. 86–135). Во-вторых, в обоих отрывках открыто высказывается требование единства всех частей произведения (в начальном отрывке – описание фантастической картины и последующие рассуждения с итоговой сентенцией в стк. 23: denique sit quodvis, simplex dumtaxat et unum; в конечном же отрывке – стк. 119: sibi convenientia finge; стк. 127: sibi constet; стк. 152: primo ne medium, medio ne discrepet imum – этот заключительный стих первой части с очевидностью возвращает нас к ее начальным стихам: стк. 3: ut turpiter atrum desinat in piscem mulier formosa superne…); тогда как в промежуточной части требование единства или только подразумевается (стк. 38–85), или даже подменяется противоположным – требованием разнообразия (стк. 86–118). В-третьих, в обоих отрывках Гораций заботится о том, чтобы показать произведение в ходе его создания, в его движении от начала работы к завершению (в начальном отрывке – стк. 1 сл.: humano capiti cervicem… equinam iungere; стк. 14 сл.: inceptis gravibus plerumque et magna professis purpureus… adsuitur pannus; стк. 21 сл.: amphora coepit institui; …cur urceus exit? стк. 27: professus grandia turget; стк. 30: delphinum silvis adpingit; в конечном отрывке – стк. 126 сл.: servetur ad imum, qualis ab incepto processerit – здесь опять намек на карикатуру в зачине – и особенно стк. 136–152: nec sic incipies ut scriptor cyclicus olim…); в промежуточных отрывках этого мотива «начала и продолжения» нет и изображение остается статичным126.

Симметрия начала и конца первой части служит рамкой для цепи промежуточных отрывков. Эти отрывки образуют два раздела, граница между которыми проходит около 84‐го стиха. Каждый раздел вводится своей особой propositio. Propositio первого раздела заключена в стк. 40–41: Cui lecta potenter erit res, nec facundia deseret hunc, nec lucidus ordo. В соответствии с нею следует ход мыслей первого раздела: res (стк. 38–40), ordo (стк. 42–44), facundia (λέξις, стк. 45–72; μέτρα, стк. 73–85). Propositio второго ряда заключена в стк. 86–88: Descripitas servare vices operumque colores cur ego, si nequeo ignoroque, poeta salutor? Следующие за ней отрывки уточняют, о каких vices operumque colores идет речь: слог должен соответствовать жанру (γένος, стк. 89–92) произведения, душевному состоянию (πάθος, стк. 93–113), характеру и положению (ἦθος, стк. 114–118) действующих лиц. Такая группировка и последовательность отрывков вполне логичны и даже традиционны; поэтому неудивительно, что именно в I части «Поэтики» исследователи находили больше всего признаков композиции τέχνη. Особое положение занимает отрывок стк. 119–135, посвященный разработке заимствованных образов (imitatio): отчасти он продолжает ход мыслей, намеченный во втором разделе (именно тему ἦθος), отчасти продолжает ход мыслей, намеченный в первом разделе (именно тему традиции, содержащуюся в перечне auctores generum, стк. 73–85), отчасти, как было показано, примыкает к отрывкам, образующим рамку первой части.

Таково симметричное строение первой части «Поэтики»: рамка, образуемая начальным и конечным отрывками, и промежуточные отрывки, группирующиеся в два раздела. Мысль, развитие которой образует рамку, – «простота и единство частей – основной закон художественного произведения» – является здесь композиционно ведущей и, следовательно, наиболее важной.

То же самое строение, но в более сложной форме мы находим и в третьей, заключительной части «Поэтики». Здесь также налицо рамка и группировка промежуточных отрывков по разделам; однако и то и другое выступает в усложненном виде.

Усложнение рамки в третьей части заключается в том, что рамка здесь не простая, как в первой части, а двойная. Ее образуют не два, а четыре отрывка: стк. 295–304, 323–332, 408–418, 453–476.