Том 3

пять.— Я сказал, сам не зная что... или, верней, я думал только о наших спутницах — они слабее нас, мы не дол¬ жны об этом забывать. — Довольно, в тебе говорит природа, а она всегда права. Тут твой дед поступил бы точно так же. Увы, сколько зим и лет, листопадов и весен пронеслось над бед¬ ной моей головой с той поры, как мы с ним вместе сража¬ лись с приозерными гуронами в горах старого Йорка! И немало быстрых оленей сразила с того дня моя рука; да и немало разбойников мингов! Скажи мне, мальчик, а генерал (я слышал, он стал потом генералом) когда- нибудь рассказывал тебе, как мы подстрелили'лань в ту ночь, когда разведчики из этого окаянного племени за¬ гнали нас в пещеры на острове, и как мы там преспокойно ели и пили всласть, не помышляя об опасности? — Он часто со всеми подробностями рассказывал про ту ночь, только... — А про певца? Как он, бывало, разинет глотку и поет и голосит, сражаясь! — добавил старик и весело засмеялся, точно радуясь силе своей памяти. — Обо всем, обо всем,— он не забыл ничего, даже са¬ мых пустячных случаев. А ты не... — Как! И он рассказал про того черта за бревном?.. И о том, как минг свалился в водопад?.. И об индейце на дереве? — Обо всех и обо всем, о каждой мелочи, связанной с этим. Я полагаю... — Да,— продолжал старик, и голос его выдал, с какою четкостью те картины запечатлелись в его мозгу,— семь десятков лет я прожил в лесах и в пустыне и уж кто, как не я, знает мир и много страшного видел и а веку, но ни¬ когда, ни раньше, ни после, не видывал я, чтобы человек так томился, как тот дикарь. А все же гордость не позво¬ лила ему сказать хоть слово, или крикнуть, или признать, что ему конец! Так у них положено, и он благородно со¬ блюдал обычай! — Слушай, старый траппер! — перебил Поль, который все время ехал в необычном для него молчании, радуясь про себя, что Эллен одной рукой держится за него.— Глаза у меня днем верны и остры, как у колибри, зато при свете звезд ими не похвастаешь. Что там шевелится в ло¬ щине — больной буйвол? Или какая-нибудь заблудив¬ шаяся лошадь дикарей? 249

Все остановились посмотреть, на что указывает борт¬ ник. Почти всю дорогу они ехали узкими долинами, пря¬ чась в их тени, но как раз сейчас им пришлось подняться на гребень холма, чтобы затем пересечь ту самую лощину, где заметили незнакомое животное. — Спустимся туда,— сказал Мидлтон.— Зверь это или человек, мы слишком сильны, чтобы нам его бояться. — Да! Не будь это в моральном смысле невозможно,— молвил траппер, который, как, вероятно, отметил чита¬ тель, не всегда правильно применял слова,— да, невоз¬ можно в моральном смысле, я сказал бы, что это тот чело¬ век, который странствует по свету, собирая гадов и букашек,— наш спутник, ученый доктор. — Что тут невозможного? Ты же сам указал ему дер¬ жаться этого направления, чтобы соединиться с нами. — Да, но я не говорил ему, чтобы он обогнал лошадь на осле... Однако ты прав.... ты прав,— перебил сам себя траппер, когда расстояние понемногу сократилось и он убедился, что в самом деле видит Овида и Азинуса.— Ты совершенно прав, хоть это и настоящее чудо! Чего только не сделает страх!.. Ну, приятель, изрядно же вы поста¬ рались, если за такое короткое время покрыли такой длинный путь. Дивлюсь я на вашего осла, как он бы¬ строног! — Азинус выбился из сил,— печально отвечал нату¬ ралист.— Ослик, что и говорить, не ленился с того часа, как мы расстались с вами, но теперь он не желает слушать никаких приглашений и уговоров следовать дальше. На¬ деюсь, сейчас нам не грозит непосредственная опасность со стороны дикарей? — Не сказал бы, ох, не сказал бы! Между скваттером и тетонами дело пошло не так, как нужно бы, и я сейчас не поручусь, что хоть один из нас сохранит скальп на го¬ лове! Бедный осел надорвался; вы заставили его бежать быстрее, чем ему положено по природе, и теперь он как выдохшаяся гончая. Человек никогда, даже спасая свою шкуру, не должен забывать о жалости и осторож¬ ности. — Вы указали на звезду,— возразил доктор,— и объ¬ яснили, что для достижения цели необходимо со всем усердием двигаться в том направлении. — И что же, вы надеялись, если поспешите, догнать звезду? Эх, вы смело рассуждаете о тварях господних, 250