Том 3

а вижу я, вы дитя во всем, что касается их инстинктов и способностей. Что же вы станете делать, если понадо¬ бится удирать во весь дух, да притом конец немалый? — В строении четвероногого имеется кардинальный недочет,— сказал Овид, чей кроткий дух не выдержал груза столь чудовищных обвинений.— Если бы одну пару его ног заменить вращающимися рычагами, животное было бы вдвое менее подвержено усталости — это первая статья, а вторая... — Какие там рычаги да стати! Загнанный осел есть загнанный осел, и кто с этим не согласен, тот ему родной брат. Что ж, капитан, придется нам выбрать одно из двух зол: либо оставить этого человека, который прошел с нами вместе через много удач и бед, а потому нелегко нам будет на- это решиться, либо же поискать укрытия, чтобы дать ослу отдохнуть. — Почтенный венатор,— взмолился в испуге Овид,— заклинаю вас всеми тайными симпатиями общей для нас обоих природы, всеми скрытыми... — Ого, со страху он заговорил чуть разумней! В самом деле, это противно природе — бросать брата в беде, и ви¬ дит бог, никогда еще я не совершал такого постыдного дела. Вы правы, друг, вы правы; мы все должны укрыться — и как можно скорей. Но что же делать с ослом? Друг доктор, вы в самом деле очень дорожите жизнью этой твари? — Он мой старый и верный слуга,— возразил безутеш¬ ный Овид,— и мне будет больно, если с ним случится что- нибудь дурное. Свяжем ему конечности и оставим его от¬ дыхать в этом островке бурьяна. Уверяю вас, наутро мы найдем его там, где оставили. — А сиу? Что станется с ним, если какой-нибудь крас¬ нокожий дьявол высмотрит его уши, торчащие из травы, как два лопуха? — вскричал бортник.— В него вонзится столько стрел, сколько булавок в подушечке у швеи, и эти черти еще решат, что подстрелили прародителя всех кро¬ ликов! Но могу поклясться, чуть только они отведают кусочек, они поймут, что ошиблись! Тут вмешался Мидлтон, которому надоел затянув¬ шийся спор. Он нашел компромиссное решение и, так как по своему чину пользовался уважением, то без труда скло¬ нил стороны принять его. Бедному Азинусу, кроткому и слишком усталому, чтобы оказывать сопротивление, спу- 251

талп ноги и уложили его в зарослях сухого бурьяна, после чего его хозяин проникся твердой уверенностью, что через несколько часов найдет его на том же месте. Трап¬ пер сильно возражал против такого решения и раз-другой намекнул, что нож вернее пут, но мольбы Овида спасли ослу жизнь, да старик и сам в глубине души был этому рад. Когда Азинуса устроили таким образом, как полагал ого хозяин, в полной безопасности, беглецы отправились разыскивать, где бы им самим расположиться на отдых — на то время, пока осел не восстановит свои силы. По расчетам траппера, с начала побега они проскакали двадцать миль. Хрупкая Инес совсем изнемогла. Эллен была выносливей, но непосильное утомление сказалось и на ней. Мидлтон тоже был не прочь передохнуть, и даже крепкий и жизнерадостный Поль сознался, что отдых будет очень кстати. Только старик как будто ие знал уста¬ лости. Хоть и непривычный к верховой езде, он, казалось, нисколько не поддался утомлению. Столь близкое, оче¬ видно, к гибели, его исхудалое тело держалось, как ствол векового дуба, который стоит сухой, оголенный, потрепан¬ ный бурями, ио несгибаемый и твердый, как камень. Он сейчас же принялся подыскивать подходящий приют со всей энергией юности и с благоразумием и опытностью своих преклонных лет. Заросшая бурьяном лощина, где отряд встретился с доктором и где сейчас оставили осла, вывела их на обшир¬ ную и плоскую равнину, покрытую на много миль травой того же вида. — Ага, вот это годится, это нам годится,— сказал Ста¬ рик, когда подошли к границе этого моря увядшей травы.— Знакомое место, я частенько лежал здесь в скры¬ тых яминах по многу дней подряд, когда дикари охотились па буйволов в степи. Дальше мы должны ехать осторожно, чтобы не оставить широкого следа: его могут заметить, а любопытство индейца — опасный сосед. Он двинулся туда, где жесткая, грубая трава стояла особенно прямо, напоминая заросли тростника. Сюда он вступил сперва один, затем велел остальным следовать за ним гуськом, стараясь попадать в его след. Когда они углубились таким образом ярдов на пятьдесят в самую гущу травы, он наказал Полю и Мидлтону ехать дальше по прямой в глубь зарослей, сам же спешился и по соб¬ ственному следу вернулся к краю луговины. Здесь он до¬ 252