Том 3

юную креолку как свою законную жену, которую никто не вправе у него отнять. По обоюдному согласию день свадь¬ бы решено было провести в уединении, посвятив его только искренним чистым чувствам, а не шумному и при¬ нужденному веселью многолюдного пиршества. Когда начало смеркаться, Мидлтон, навестив по долгу службы лагерь, возвращался назад владениями дона Аугустина, как вдруг он заметил мелькнувшее сквозь листву уединенной беседки платье, похожее на то, в кото¬ ром его невеста стояла перед алтарем. Он подошел по¬ ближе — нерешительно, потому что полученное им право во всякий час нарушить одиночество жены, казалось, тре¬ бовало от него особой деликатности; но, услышав, что жена его молится и в своей молитве нежно упоминает его как своего любимого супруга, он отбросил излишнюю ще^ петильность и стал так, что мог слышать и дальше, оста¬ ваясь незамеченным. Мужа, конечно, не могло не порадо¬ вать, когда душа жены таким образом раскрылась перед ним, незапятнанно чистая, и он увидел, что все думы любимой заполняет его собственный образ, озаренный светлыми надеждами. Это было так лестно для его само¬ любия, что он не поставил ей в вину непосредственный предмет ее молитвы. А молилась она о том, чтобы ей дано было сделаться смиренным орудием воли господней и об¬ ратить супруга в истинную веру; и еще она испрашивала прощения самой себе, если она по самонадеянности и равнодушию к наставлениям церкви переоценила силу своего влияния и в опасном заблуждении сама ступила на путь погибели, выйдя замуж за еретика. В ее порыве бла¬ гочестие католички сочеталось с таким жаром земного чувства, что, назови его Инес хоть язычником, Мидлтон простил бы ей и это за любовную горячность ее мо¬ литвы. Молодой человек подождал, когда новобрачная встанет с колен, и подошел к ней, как будто не подозревая, зачем она уединилась здесь. — Уже вечереет, моя Инес,— сказал он,— и дон Аугу¬ стин мог бы упрекнуть вас, что вы не бережете свое здо¬ ровье, оставаясь в этот поздний час на воздухе. Как же должен поступить я, на которого возложена та же ответ¬ ственность и который любит вас вдвое сильней? — Будьте похожи на него во всем,— ответила она, подняв на мужа полные слез глаза, и повторила с чувст¬ 172

вом: — Во всем! Берите с него пример, Мидлтон, и больше мне нечего будет желать от вас. — От меня? А для меня, Инес? Не сомневаюсь, что, если бы я мог стать таким хорошим человеком, как до¬ стойный дон Аугустин, большего вы и желать не могли бы. Но вы должны оказать снисхождение к слабостям и привычкам солдата. Пойдем же вместе к вашему доброму отцу. — Немного погодя,— сказала Инес, мягко отстранив его руку, которой он уже обвил ее легкий стан, собираясь увести ее в дом.— Хоть вы и командир, я, перед тем как стану беспрекословно подчиняться вашим приказаниям, должна исполнить другой свой долг. Я дала одно обеща¬ ние доброй Инесилье, моей верной кормилице, которая, как вы знаете, Мидлтон, долго заменяла мне мать. Я по¬ обещала сегодня вечером навестить ее. Она думает, что больше ей не доведется видеть у себя свою питомицу, и я не хотела бы ее огорчить. Пойдите же к дону Аугу¬ стину, а через час приду и я. — Так не забудьте: через час, не позже. — Через час,— повторила Инес, послав ему воз¬ душный поцелуй и тут же вспыхнув, как будто устыдив¬ шись своей смелости, кинулась вон из беседки, и с минуту он видел ее, бегущую к хижине кормилицы, где еще через миг она скрылась. Медленно, в задумчивости Мидлтон шел, часто обра¬ щая взгляд туда, где он в последний раз видел свою жену, как будто надеялся в вечернем полумраке увидеть опять ее милый образ. Дон Аугустин обрадовался ему, и на полчаса ему уда¬ лось занять свой ум, излагая тестю свои планы на буду¬ щее. Старый надменный испанец слушал страстный, но верный рассказ о процветании и о счастье молодой респуб¬ лики, совсем незнакомой ему, хотя он прожил полжизни в соседстве с ней, и слова зятя вызывали у него отчасти удивление, но больше недоверие, с каким слушают люди восторженное описание, когда им кажется, что рассказчик пристрастен и приукрасил картину. За разговором час, испрошенный новобрачной, истек быстрее, чем мог надеяться муж. Но к концу этого срока Мидлтон начал все чаще поглядывать на часы, а потом считать и минуты, по мере того как они проходили одна за другой, а Инес не являлась. Когда минутная стрелка 173