Том 5 (XIII век, литература трагического века)

Мьстиславъ же рече брату своему: «Господине,— рци,— брате, земля Божия и твоя, и городи твои, а я над ними не воленъ. Но язъ есмь по твоей воли, а дай ми тя Богъ имети, аки отца собе, и служити тобе со всею правдою, до моего живота, а бы ты, господине, здоровъ был, а болшая мь надежа по тобе, рци». И приеха к Володимеру посолъ его в Каменець, поведая речь Мьстиславлю. Володимеру же люба бысть речь та.

Посем же поеха ис Каменца до Раю. Будущу же ему ту, и начатъ молвити княгини своей: «Хочю послати по брата своего по Мьстислава, а быхъ с нимъ рядъ учинилъ о землю и о городы и о тобе, княгини моа мила Олго, и о семь детяти о Изяславе, иже миловахъ ю, аки свою дщерь родимую. Богъ бо не дал ми своихъ родити за мои грехы, но си ми бысть, аки от своее княгине рожена, взялъ бо есмь ю от своее матери в пеленахъ и воскормилъ».

И посла ко брату епископа своего володимерьского Евьсегньа,[761] а с нимъ Борка же Оловянца,[762] и с теми словы река ему: «Брате, приедь ко мне. Хощю с тобою рядъ учинити про все». Мьстислав же приеха к нему в Рай со своими бояры и со слугами и с ними епископъ Володимерьский, и Борко, и Оловянець. Мьстиславъ же ста на подворьи, и поведаша слуги его Володимеру: «Брат ти приехалъ». Оному же лежащю в болести своей, услышавъ братенъ приездъ, воставъ и седе, и посла по брата. Он же приде к нему и поклонися ему. Володимеръ же нача вопрашати его о Телебузе, како ся деяло в Ляхохъ, и куда и выходъ его из Ляховъ. Он же сказа ему все по ряду бывшее, и иныи речи многи повести с нимь.

Мьстислав же поиде на подворье. Володимеръ же посла к нему епископа своего с Боркомь и со Оловянцемь, тако река: «Брате мой, на то и тя — рци — есмь призвалъ, хочю с тобою рядъ учинити о землю и о городы и о княгине своей и о семь детяти. Хочю грамоты писати». Мьстиславъ же рече епископу брата своего: «Господине — рци — брате мой, я сего ци хотелъ, оже бы мне искати твоей земле по твоемь животе? Сего ни на сердце моемь не было. Но реклъ ми есь былъ в Ляхохъ, коли есмь быле с Телебугою и Алгуемь, а братъ мой Левъ туто же и сыновець ми Юрьи. Ты же, господине мой братъ мой, прислалъ ко мне тако река — Мьстиславе, даю ти землю свою всю и городы по своемь животе».

Мьстислав же рече епископу брата своего: «Господине, рци брату, како Богу любо и тобе. Оже хощешь грамоты писати, како Божья воля и твоя». Епископу же пришедшю ото Мьстислава, поведаючи речь братьню, Володимеръ же повеле писцю своему Федорцю писать грамоты.

Князя Володимеря рукописание. «Во имя Отца и Сына и Святаго Духа, молитвами святыа Богородица и приснодевица Марья, и святыхъ ангелъ. Се язъ, князь Володимерь, сынъ Василковъ, внукъ Романовъ, даю землю свою всю и городы по своемь животе брату своему Мьстиславу, и столный свой городъ Володимиръ. Другую же грамоту[763] напсахъ брату своему такую же, хочю и еще и княгине своей псати грамоту такую же. Въ имя Отца и Сына и Святого Духа, молитвами святыа Богородица и приснодевица Марья, святыхъ ангелъ. Се язъ, князь Володимеръ, сынъ Василковъ, внукъ Романовъ, пишу грамоту. Далъ есмь княгине своей по своемь животе городъ свой Кобрынь,[764] и с людми и з данью. Како при мне даяли, тако и по мне ать дають княгине моей. Иже дал есмь ей село свое Городелъ и с мытом, а людье, како то на мя страдале, тако и на княгиню мою по моемь животе. Аже будеть князю городъ рубити, и они к городу, а поборомъ и тотарьщиною ко князю. А Садовое ей Сомино же далъ есмь, княгине свое, и манастырь свой Апостолы же создах и своею силою, а село есмь купилъ Березовиче у Юрьевича у Давыдовича Фодорка, далъ есмь на немь 50 гривенъ кунъ, а 5 локотъ скорлата,[765] да броне дощатые,[766] а тое далъ есмь ко Апостоламъ же. А княгини моа по моемь животе, оже восхочеть в черниче поити, поидеть, аже не восхочеть ити, а како ей любо. Мне не воставши смотрить.что кто иметь чинити по моемь животе».

Посем же посла Володимерь ко брату, тако река: «Брате мой Мьстиславе, целуй ко мне хрестъ на томъ, како ти не отъяти ничегоже ото княгини моей по моемь животе, что есмь ей далъ, и от сего детища, от Изяславы же, не отдать ее неволею низакогоже, но кде будеть княгине моей любо, тутоть ю дати». Мьстиславъ же рече: «Господине — рчи — брате, не дай ми Богъ того, оже бы мне отъяти что по твоемь животе у твоей княгине и у сего детища, но дай ми Богъ имети свою ятровь, аки достойную матерь собе и чтити. А про се детя, оже сяко молвишь, абы ю Богъ того довелъ, дай ми ю Богь отдати, аки свою дщерь родимую». И на томъ крестъ челова.