Том Сойер за границей

ребята, мчитесь что есть силы. Он удрал из зверинца, а поймать-то его

некому!

  Том понесся стрелой, а у меня сразу ноги подкосились, - знаете, как оно

бывает, когда вам во сне приснится, будто за вами привидение гонится.

  Том добежал до лестницы, взобрался на несколько ступенек и остановился,

ожидая меня. Не успел я поставить ногу на первую ступеньку, как Том

приказал Джиму отчаливать. Но Джим - он совсем голову потерял от страха -

и говорит, что позабыл, как это делается. Тогда Том полез дальше и велел

мне следовать за ним, а лев уж тут как тут - подскакивает к нам с диким

ревом, ну и, понятно, у меня поджилки так затряслись, что я и вовсе

пошевелиться не смею, - подниму, думаю, одну ногу, а вторая-то сразу и

отнимется.

  Но Том уже вскарабкался на борт. Он направил шар вверх, и как только конец

лестницы повис футах в десяти или двенадцати от земли, мы снова

остановились. Лев с ревом бесновался подо мной - он изо всех сил старался

допрыгнуть до лестницы, и мне всякий раз казалось, что до меня остается

каких-нибудь четверть дюйма. Да, замечательно было сознавать, что ему до

меня не добраться, просто замечательно, и я весь преисполнился

благодарности - вернее, моя верхняя половина: я ведь только цеплялся за

лестницу, а наверх взобраться никак не мог, и оттого моей нижней половине

было очень плохо и страшно. Знаете, это редкий случай, чтоб в человеке все

так перепуталось, и я никому ничего этакого не пожелаю.

  Том спросил меня, как теперь со мной быть, но я и сам не знал. Он спросил:

смогу ли я продержаться, покуда он отведет шар в безопасное место,

подальше от льва? Я отвечал, что, пожалуй, смогу, если только он не станет

подниматься выше, чем сейчас, стоит только ему подняться повыше, я сразу

же растеряюсь и упаду. Уж это точно.

  - Ладно, - говорит он, - теперь держись, - и пустил шар в ход.

  - Не так быстро, - кричу, - у меня голова кружится!

  Шар рванулся с места с быстротой молнии. Том тут же замедлил ход, и мы

спокойно поплыли над песком, но меня все-таки тошнило. Не очень-то

приятно, когда все под тобой скользит и плывет, а кругом такая тишина - ни

единого звука не слышно.

  Однако вскоре до меня донеслось даже слишком много звуков - это лев нас

догнал. Его рычанье привлекло других львов, и они со всех сторон

длиннющими прыжками кинулись к нам. Я и оглянуться не успел, как подо мной

уже скакало не меньше двух десятков львов, и все они рвались к моей

лестнице, огрызаясь и лязгая зубами. Вот таким-то порядком летели мы над

песком, а львы изо всех сил старались сделать так, чтоб мы вовек не забыли

про нашу встречу с ними. А тут еще и другое непрошеное зверье явилось, -

ну и поднялась там внизу такая свалка, что только держись.

  Тут мы поняли, что наш план никуда не годится - таким аллюром нам от них

ни за что не уйти; да и не мог же я вечно на лестнице висеть. Том

задумался на минуту, и его осенила новая мысль - пристрелить льва из

профессорского пистолета, а самим улететь, пока остальные будут драться

над его тушей. Так мы и сделали: остановили шар, убили льва и полетели

дальше. Покуда звери дрались между собой, мы отошли на четверть мили, но

только Том с Джимом успели втащить меня наверх, глядь - вся шайка уже

снова тут как тут. Видят они, что им теперь ни за что до нас не добраться,

- вот они и уселись на задних лапах и, задрав головы кверху, стали

посматривать на нас с жалостным видом. Просто сердце разрывалось, на них

глядя,

ГЛАВА VI КАРАВАН

  Я совсем ослабел и мечтал только об одном - добраться поскорее до своей

постели и прилечь. Так я и сделал. Но разве в таком пекле человек может

прийти в себя? Том скомандовал поднять шар выше, и Джим взял курс в небо.

  Нам пришлось подняться почти на целую милю вверх, прежде чем мы наткнулись

на подходящую погоду. Здесь, наверху, дул приятный свежий ветерок, было

совсем не жарко - в самый раз, и вскоре я почувствовал себя лучше. Том

Сойер сидел тихо и размышлял про себя. Вдруг он как вскочит:

  - Я знаю, где мы! Держу пари на тысячу против одного, что мы попали в

пустыню Сахару! Это ясно как божий день.

  Он так разволновался, что не мог усидеть на месте. Я, наоборот, был

совершенно спокоен.

  - А где эта Сахара? В Англии или в Шотландии?

  - Не тут и не там. Она в Африке.

  У Джима сразу глаза на лоб полезли, и он с интересом стал смотреть вниз -

ведь отсюда произошли его предки. Ну а я так не мог этому поверить.

Понимаете, не мог. Получалось, что уж слишком далеко заехали.

  Том был в восторге от своего открытия, как он выразился. Песок и львы ясно

доказывают, что мы попали в Великую пустыню. Он сказал, что еще до того,

как мы увидели землю, он мог догадаться об ее приближении, если б только

принял во внимание одну вещь. Мы спросили, что он имеет в виду, и он

сказал:

  - Вот эти часы. Это хронометры. Про них написано во всех книгах о морских

путешествиях. Один хронометр идет по гринвичскому времени, а другой - по

времени Сент-Луиса, как мои часы. Когда мы выехали из Сент-Луиса, то на

моих часах и на этом хронометре было четыре часа дня, а гринвичский

хронометр показывал десять часов вечера. Известно, что в это время года