Том Сойер за границей

солнце заходит около семи часов. Вчера вечером, когда садилось солнце, я

заметил, что гринвичский хронометр показывает половину шестого, а по моим

часам и по второму хронометру было половина двенадцатого утра. Итак, в

Сент-Луисе солнце вставало и садилось по моим часам, а гринвичский

хронометр спешил на целых шесть часов. К тому времени мы уже улетели так

далеко на восток, что до захода солнца по гринвичскому времени оставалось

всего каких-нибудь полчаса, а мои часы уже отстали больше чем на четыре

часа с половиной. Это значит, что мы тогда приближались к долготе Ирландии

и очень скоро достигли бы ее, если б только держали правильный курс. Но в

том-то все дело, что курс у нас был неверный. Да, сэр, мы просто неслись в

воздухе по направлению на юго-восток, и, по-моему, мы теперь в Африке.

Взгляните на эту карту. Видите, что левый бок Африки вытянулся на запад?

Вспомните, с какой скоростью мы летим. Если б мы шли прямо на восток, мы

бы уж давно Европу пролетели. Теперь постарайтесь не прозевать полдень. В

полдень мы все встанем, и когда наша тень исчезнет, то на гринвичском

хронометре будет почти ровно двенадцать. Да, сэр, я уверен, что мы в

Африке, и это здорово!

  Джим все это время глядел вниз в подзорную трубу. Он покачал головой и

проговорил:

  - Масса Том, мне кажется, тут что-то не совсем так. Я до сих пор ни одного

негра не видел.

  - Не важно, они в пустыне не живут. А что это там такое? Дай-ка мне трубу.

  Он долго приглядывался и наконец сказал, что видит длинную черную ленту,

которая тянется по песку, но не может разобрать, что это такое.

  - Ну вот, - говорю я, - теперь ты, может, и узнаешь, где находится наш

шар. Ведь это наверняка одна из тех линий, что нарисованы на карте. Те

самые, которые ты называешь меридианами. Стоит нам только спуститься вниз

и посмотреть, какой у нее номер, и...

  - Ох, и болван же ты, Гек Финн! Ты что же думаешь - меридианы протянуты по

земле?

  - Том Сойер, они нарисованы на карте - ты это отлично знаешь; вот они -

возьми сам и посмотри.

  - Разумеется, они нарисованы на карте, но это ничего не значит. На земле

их нет.

  - Том, ты это точно знаешь?

  - Конечно, знаю.

  - Стало быть, эта карта опять соврала. В жизни не видывал такого вруна,

как эта карта.

  Тут Том рассвирепел, я рассердился, ну и Джим тоже приготовился высказать

свое мнение. Еще минута, и мы снова принялись бы спорить, но в этот самый

миг Том уронил подзорную трубу и как сумасшедший стал хлопать в ладоши и

вопить:

  - Верблюды! Верблюды!

  Я схватил подзорную трубу, Джим тоже, и мы стали глядеть. Однако я сразу

же разочаровался и сказал:

  - Сам ты верблюд! Это же пауки!

  - Пауки? В пустыне? Осел несчастный! Процессия пауков? Ты когда-нибудь

думаешь, что говоришь, Гек Финн? Да только, по-моему, тебе и думать-то

нечем. Разве ты не знаешь, что мы поднялись на целую милю вверх, а до этой

цепочки, что ползет там внизу, еще мили две или три? Пауки - как бы не

так! Пауки с корову величиной! Может, ты спустишься вниз, чтоб их подоить?

Но все равно, это верблюды. Это караван - вот что это такое, и не меньше

мили длиной.

  - Ну, раз так, давай спустимся и поглядим. Не верю я в это, и не поверю,

покуда сам не увижу.

  - Отлично, - говорит Том и тут же дает команду снижаться.

  Спускаясь по косой вниз, к жаркой погоде, мы увидели, что это и в самом

деле верблюды. Они тянулись бесконечной цепочкой, и на каждом были

навьючены тюки. А еще мы увидели людей - несколько сот человек в длинных

белых балахонах. Головы у них были повязаны чем-то вроде шалей с кистями и

бахромой. У одних были длинные ружья, у других - ничего, некоторые ехали

верхом на верблюдах, другие шли пешком. А жарища-то - настоящее пекло! А

как медленно они тащились! И вдруг мы остановились в какой-нибудь сотне

ярдов над их головами!

  Тут они все как завопят! Некоторые бросались ничком на землю, другие

начали палить в нас из ружей, остальные кинулись врассыпную, верблюды за

ними.

  Когда мы увидели, что причиняем им одни неприятности, то сразу же

поднялись на милю вверх, к прохладе, и опять стали наблюдать. Целый час

ушел у них на то, чтобы собраться и снова составить свою процессию. Затем

они опять двинулись в путь, но в подзорную трубу нам было видно, что они

все время следят за нами - ну, а мы летим себе, поглядывая на них в свои

подзорные трубы. Вдруг мы увидели большой песчаный холм. За холмом как

будто копошились люди, а на верхушке вроде бы лежал человек. Он то и дело

поднимал голову, словно следил за чем-то - не то за нами, не то за

караваном, мы никак не могли разобрать. Когда караван подошел поближе,

человек быстро сполз на другую сторону холма и кинулся к остальным людям -

это и в самом деле были люди, и притом с лошадьми, - и мы увидели, как они

вскакивают на лошадей и несутся, словно на пожар. Одни были вооружены

копьями, другие - длинными ружьями, и все вопили благим матом.

  Они посыпались на караван, и в один миг все смешалось и такая поднялась

пальба, какой вы в жизни не слыхивали. Сквозь густой пороховой дым едва

можно было разглядеть, как они там дерутся. В этой битве участвовало не

меньше шестисот человек. Прямо смотреть жутко! Потом все разбились на